Корректировщики   ::   Прокопчик Светлана

 — Ну, если ты так думаешь, поедудомой. Только пальто возьму, я его в кабинете оставил.

Илья проводил взглядом начальника, ступавшего поразительно твердо для пьяного человека. Лоханыч негромко сказал:

— Илюха, ты Гошку не суди. У него пятнадцать лет назад, день в день, друг погиб. Олег Скилдин, может, ты слышал. Здесь, в тридцати километрах отсюда. Гошка с ним поехать собирался, что-то не срослось, Олег поехал один. Его застрелили, а Гошка до сих пор себя винит. Думает, если б поехал с ним, Олег остался бы жив. А сегодня еще и Семенова потеряли. Можно сказать, почти на том же месте. Такое вот дурацкое совпадение.

Илья не стал говорить всякие глупые слова вроде “сочувствую” или “понимаю”. Помолчал, потом спросил:

— Не в курсе, у кого из наших подружку Олей зовут?

— Ни у кого, по-моему. А что?

— На подоконнике кто-то имя написал.

— Где? — изумился Лоханыч.

Илья посмотрел. Подоконник был девственно белым. Надо же, он четко помнил затейливо выписанные буковки, черным маркером, заметно так… Заглянул за сейф. Алкиного имени, нацарапанного им самим, тоже не было. Только тут Илья вспомнил, что неделю назад в офисе заменили все стеклопакеты на окнах. Вместе с подоконниками заменили.

— Мне тоже пора домой, — сделал он надлежащий вывод. — У меня глюки. Объявляю мораторий на пьянку. До конца жизни.

— Это не спиртное, — тихо сказал Лоханыч. — Детонация.

Илья уставился на врача, пытаясь понять, о какой детонации идет речь.