JК
Корректировщики :: Прокопчик Светлана
Страница: 491 из 624Ты — бог,а они — твое имущество без права голоса. Для тебя нет ни закона, ни морали, ничего. Тебе можно все, им — только выполнять твои желания. Только потом я узнал, что люди от этого помирают. Оказывается, я высасывал их энергию. А остановиться почти невозможно, потому что в жизни такого кайфа ни от чего больше не поймаешь…
И все-таки Цыганков старался не опуститься. Старался истово, как раскаявшийся грешник. Дар, любой дар, это такая дрянь, которая если один раз проявилась, будет вылезать при каждом удобном случае, чуть только потеряешь бдительность. Но на пути Цыганковского дара стоял Моравлин. И через него Цыганков перешагнуть не мог.
Когда сошло похмелье после инициации, Цыганков осознал самое страшное. У него появилась потребность в чужой энергии. Ему нужны были чужая боль, чужие слезы, чужая беспомощность. И тогда он, чтобы не выходить в Поле, — знал, что не сможет остановиться, пока не убьет, — калечил физически. Только тут он осознал, насколько силен. Ему и в реальности почти не было равных, его боялись, перед ним заискивали… Наверное, Цыганкова это в каком-то смысле спасло. Он собрал себе свиту из отморозков, ходил и наводил “порядок”. К этому моменту его взял под крыло Филька, так что для своих действий Цыганков приобрел еще и хоть слабенькую, но все-таки идейную базу.
А потом он захотел подмять под себя Моравлина. Цыганков сам себя убеждал, что Моравлина пора жизни поучить.
И все-таки Цыганков старался не опуститься. Старался истово, как раскаявшийся грешник. Дар, любой дар, это такая дрянь, которая если один раз проявилась, будет вылезать при каждом удобном случае, чуть только потеряешь бдительность. Но на пути Цыганковского дара стоял Моравлин. И через него Цыганков перешагнуть не мог.
Когда сошло похмелье после инициации, Цыганков осознал самое страшное. У него появилась потребность в чужой энергии. Ему нужны были чужая боль, чужие слезы, чужая беспомощность. И тогда он, чтобы не выходить в Поле, — знал, что не сможет остановиться, пока не убьет, — калечил физически. Только тут он осознал, насколько силен. Ему и в реальности почти не было равных, его боялись, перед ним заискивали… Наверное, Цыганкова это в каком-то смысле спасло. Он собрал себе свиту из отморозков, ходил и наводил “порядок”. К этому моменту его взял под крыло Филька, так что для своих действий Цыганков приобрел еще и хоть слабенькую, но все-таки идейную базу.
А потом он захотел подмять под себя Моравлина. Цыганков сам себя убеждал, что Моравлина пора жизни поучить.