JК
Корсары Балтики :: Морозов Дмитрий
Страница: 102 из 342Халаты из тонкого шелка поверх кольчуг, тюрбанная обмотка вокруг стальных шишаков, хищно изогнутые ятаганы, широченные штаны, которые могли бы показаться забавными в других обстоятельствах…
— Басурманы. Защити нас святой Мартин! — слабо вскрикнул Глорм.
— Иалла! — послышался в ответ рев абордажной команды. Вокруг безвозвратно погубленного корабля вспыхнул злая сеча.
Верзила Роб рубился истово, в последний миг своей жизни уверовав, что небеса посылают ему искупление — право умереть в бою с нехристями и тем купить себе почти безнадежно потерянную тропинку в райские кущи. Он умудрился спихнуть в воду одного нападающего, разрубить шлем вместе с черепом второму, пока горло его навылет не пробила длинная белоперая стрела.
Восточные воины дрались яростно, не столько из презрения к смерти, сколько из ненависти к жизни. Очертя головы, кидались на пики и алебарды, мало заботясь о собственных жизнях, а оттого слишком часто отнимая чужие. Их дикий натиск быстро сломил сопротивление малочисленного экипажа купеческого судна.
Глорм и пара матросов отбивались от наседающих со всех сторон басурман, стоя по колено в воде. Они никогда не сталкивались ни с турками, ни с берберами, ни с арабами, но по всем портовым кабакам северной Европы слышали леденящие душу рассказы о том, что делают эти грозные львы морей с пленными христианами. Услышанное от ходивших по Средиземноморью лишало их самой мысли о сдаче в плен.
— Басурманы. Защити нас святой Мартин! — слабо вскрикнул Глорм.
— Иалла! — послышался в ответ рев абордажной команды. Вокруг безвозвратно погубленного корабля вспыхнул злая сеча.
Верзила Роб рубился истово, в последний миг своей жизни уверовав, что небеса посылают ему искупление — право умереть в бою с нехристями и тем купить себе почти безнадежно потерянную тропинку в райские кущи. Он умудрился спихнуть в воду одного нападающего, разрубить шлем вместе с черепом второму, пока горло его навылет не пробила длинная белоперая стрела.
Восточные воины дрались яростно, не столько из презрения к смерти, сколько из ненависти к жизни. Очертя головы, кидались на пики и алебарды, мало заботясь о собственных жизнях, а оттого слишком часто отнимая чужие. Их дикий натиск быстро сломил сопротивление малочисленного экипажа купеческого судна.
Глорм и пара матросов отбивались от наседающих со всех сторон басурман, стоя по колено в воде. Они никогда не сталкивались ни с турками, ни с берберами, ни с арабами, но по всем портовым кабакам северной Европы слышали леденящие душу рассказы о том, что делают эти грозные львы морей с пленными христианами. Услышанное от ходивших по Средиземноморью лишало их самой мысли о сдаче в плен.