JК
Корсары Балтики :: Морозов Дмитрий
Страница: 302 из 342Они как будто видели непобедимого эмира и смеялись над ним, бросая вызов…
Тряхнув головой, эмир стал смотреть, как войско выдвигается из лагеря.
Ходко идет мавританская кавалерия, быстро пожирая пространство, словно нет вокруг лесистых холмов и тенистых лощин, а простираются окрест бескрайние аравийские пески, породившие эти бесчисленные орды, настоящий кошмар христианского мира.
Эмир поднимает руку и подзывает Резателя, смуглокожего и белозубого командира легкой берберийской конницы. Эти союзники арабов из Северной Африки традиционно составляют авангард армии халифата, так называемое «Утро псового лая». Неспроста так величаво именуется отряд — он врывается во вражеские села вместе с первым лаем самых чутких сторожевых собак. Кастильцы называют темнокожих всадников «быстрой смертью».
Армия халифата достигает излучины реки, обходит опкую равнину и останавливается. Рука владыки указывает авангарду дорогу — в лощину между двумя заросшими жестким кустарником холмами. Эмир не торопится вводить в эту распахнутую пасть основные силы — он знает, как хорошо умеют маскироваться беспощадные мстители из летучих отрядов непокорных андалузцев.
Закованное в сталь воинство эмира Севильи замирает, словно змея, приготовившаяся к броску, а «Утро псового лая» устремляется в лощину.
Тряхнув головой, эмир стал смотреть, как войско выдвигается из лагеря.
Ходко идет мавританская кавалерия, быстро пожирая пространство, словно нет вокруг лесистых холмов и тенистых лощин, а простираются окрест бескрайние аравийские пески, породившие эти бесчисленные орды, настоящий кошмар христианского мира.
Эмир поднимает руку и подзывает Резателя, смуглокожего и белозубого командира легкой берберийской конницы. Эти союзники арабов из Северной Африки традиционно составляют авангард армии халифата, так называемое «Утро псового лая». Неспроста так величаво именуется отряд — он врывается во вражеские села вместе с первым лаем самых чутких сторожевых собак. Кастильцы называют темнокожих всадников «быстрой смертью».
Армия халифата достигает излучины реки, обходит опкую равнину и останавливается. Рука владыки указывает авангарду дорогу — в лощину между двумя заросшими жестким кустарником холмами. Эмир не торопится вводить в эту распахнутую пасть основные силы — он знает, как хорошо умеют маскироваться беспощадные мстители из летучих отрядов непокорных андалузцев.
Закованное в сталь воинство эмира Севильи замирает, словно змея, приготовившаяся к броску, а «Утро псового лая» устремляется в лощину.