JК
Комбат в западне :: Воронин Андрей
Страница: 33 из 87Пули обходили его. Даже в самых рискованных, невероятных ситуациях Андрей Подберезский оставался целым.
Но и ему однажды не повезло, причем, по глупости.
Парень поскользнулся, сорвался с утеса и подвернул ногу. Его пришлось волочь на плечах. Ребята тогда отстреливались, прикрывали отходивших и, что случалось редко, никто не погиб. Так что, в общем, все кончилось хорошо.
«А вот еще снимок: Комбат и его парни, — почему-то в третьем лице подумал о себе Борис Рублев, — расположились возле палатки с банками импортного пива в руках. Тогда еще такое пиво в России не продавалось, а там, в Афганистане, оно уже имелось. У кого мы отбили это пиво, как оно попало к нам?»
Борис Рублев пытался вспомнить, но вместо этого перед глазами проплывали лица парней, взрывы, и ему даже казалось, что сейчас, когда он сидит в своей квартире, ощущает сладковатый запах тротила и пороха.
Этот запах щекочет, щиплет ноздри, на глаза наворачиваются слезы.
— Что за чертовщина какая-то! — буркнул Рублев, сбивая пепел с уже давно погасшей сигареты.
«На этих фотографиях, — вдруг подумал Борис, — мертвых больше, чем живых. Странное дело, люди на фотографиях остаются живыми, хотя они давным-давно мертвы, их нет на этом свете. Но я вас помню, ребята, я не забыл никого. Вы все мои друзья, все мои боевые товарищи. То, что я остался жив, не моя вина.
Но и ему однажды не повезло, причем, по глупости.
Парень поскользнулся, сорвался с утеса и подвернул ногу. Его пришлось волочь на плечах. Ребята тогда отстреливались, прикрывали отходивших и, что случалось редко, никто не погиб. Так что, в общем, все кончилось хорошо.
«А вот еще снимок: Комбат и его парни, — почему-то в третьем лице подумал о себе Борис Рублев, — расположились возле палатки с банками импортного пива в руках. Тогда еще такое пиво в России не продавалось, а там, в Афганистане, оно уже имелось. У кого мы отбили это пиво, как оно попало к нам?»
Борис Рублев пытался вспомнить, но вместо этого перед глазами проплывали лица парней, взрывы, и ему даже казалось, что сейчас, когда он сидит в своей квартире, ощущает сладковатый запах тротила и пороха.
Этот запах щекочет, щиплет ноздри, на глаза наворачиваются слезы.
— Что за чертовщина какая-то! — буркнул Рублев, сбивая пепел с уже давно погасшей сигареты.
«На этих фотографиях, — вдруг подумал Борис, — мертвых больше, чем живых. Странное дело, люди на фотографиях остаются живыми, хотя они давным-давно мертвы, их нет на этом свете. Но я вас помню, ребята, я не забыл никого. Вы все мои друзья, все мои боевые товарищи. То, что я остался жив, не моя вина.