JК
Космический бог :: Биленкин Дмитрий
Страница: 13 из 103Куда мы летим? В пояс астероидов.
— Зачем?
— Не разочаровывайте меня в ваших аналитических способностях. Вы же психолог.
Полынов выругался про себя.
— Хорошо, так что вам от меня нужно?
Он встал с видом хозяина, дающего гостю понять, что его дальнейшее пребывание нежелательно.
— Гордыни в вас много, Полынов, гордыни. — Гюисманс сокрушённо вздохнул, любуясь, как медленно расплываются в воздухе кольца дыма. — Вы с детства убеждены, что истина с вами.
— Да, убеждён и горжусь этим! — с вызовом сказал Полынов.
Гюисманс зло рассмеялся.
— Лишний раз убеждаюсь, как прав был ваш учитель Энгельс, когда писал, что всякий прогресс есть одновременно регресс.
“К чему эта лиса клонит? — недоумевал Полынов. — Что означают эти душеспасительные разговоры?”
— У нас ещё будет время пофилософствовать, — словно отвечая на его мысли, сказал Гюисманс. — Если вы примете моё предложение, конечно. Мы недавно лишились врача, а его помощник — олух. Вы были врачом много лет. Вот и все.
— Та-ак… Вы предлагаете мне участие в ваших грязных делишках?
— Человек всюду человек, а помощь страждущим — моральный долг врача. Делишки, говорите? Я не чувствителен к оскорблениям. Не судите, да не судимы будете, ведь пути человека, как и пути Господни, неисповедимы. Если мы договоримся, я надеюсь убедить вас, что наши помыслы направлены в конечном счёте к благу.
Полынова передёрнуло.
— Нет!
— Подумайте как следует, подумайте.
— Зачем?
— Не разочаровывайте меня в ваших аналитических способностях. Вы же психолог.
Полынов выругался про себя.
— Хорошо, так что вам от меня нужно?
Он встал с видом хозяина, дающего гостю понять, что его дальнейшее пребывание нежелательно.
— Гордыни в вас много, Полынов, гордыни. — Гюисманс сокрушённо вздохнул, любуясь, как медленно расплываются в воздухе кольца дыма. — Вы с детства убеждены, что истина с вами.
— Да, убеждён и горжусь этим! — с вызовом сказал Полынов.
Гюисманс зло рассмеялся.
— Лишний раз убеждаюсь, как прав был ваш учитель Энгельс, когда писал, что всякий прогресс есть одновременно регресс.
“К чему эта лиса клонит? — недоумевал Полынов. — Что означают эти душеспасительные разговоры?”
— У нас ещё будет время пофилософствовать, — словно отвечая на его мысли, сказал Гюисманс. — Если вы примете моё предложение, конечно. Мы недавно лишились врача, а его помощник — олух. Вы были врачом много лет. Вот и все.
— Та-ак… Вы предлагаете мне участие в ваших грязных делишках?
— Человек всюду человек, а помощь страждущим — моральный долг врача. Делишки, говорите? Я не чувствителен к оскорблениям. Не судите, да не судимы будете, ведь пути человека, как и пути Господни, неисповедимы. Если мы договоримся, я надеюсь убедить вас, что наши помыслы направлены в конечном счёте к благу.
Полынова передёрнуло.
— Нет!
— Подумайте как следует, подумайте.