Конь бледный еврея Бейлиса   ::   Рябов Гелий

Да вот фотография... - протянула с улыбкой; Зинаида взглянула и едва сдержала крик: та самая, единственная... Оставалась у Мищука с давних, безвозвратно минувших дней... Правда, переснята.

- Где... Евгений Францевич? - сердце билось сильно, прижала ладонь к груди, и голос дрогнул.

- Вы так волнуетесь... - сочувственно произнесла Катя. - Не надобно, все хорошо. Ну... Я хотела сказать, что будет хорошо. Вы ведь знаете: Мищука арестовали.

- Знаю. Где его держат?

- В замке, на Лукьяновке. Он бежал оттуда.

Показалось, что в комнате темно. И все слова исчезли. О Господи... Она повторила слова жандарма. Значит, правда? Или... сговор?

- Вы думаете - чего вас полиция взяла? - Катя поняла, о чем думает гостья. - И к жандармам отправила? В том-то и дело, что бежал... Вы не волнуйтесь, он скоро появится, а сейчас пока еще опасность очень велика, очень! - Катя сделала большие глаза. - В общем, вы будете жить у меня столько, сколько нужно будет. Ни о чем не беспокойтесь.

- Катя... Скажите внятно: почему вы мне хотите помочь?

- Толстого помните? Все честные люди должны взяться за руки и противостоять бесчестным. Так просто все...

- Что ж... Действительно просто ("Какая милая девочка")...

Вдруг стало томительно и странно. Почему? Она не понимала.

- Как мы... сделаем это? (Что "сделаем"? И что значит "это"?) - Катя села за стол и вытянула руки; сомкнутые в кулак пальцы побелели от напряжения.

- Вы волнуетесь? - дружески улыбнулась Зинаида Петровна.