Конь бледный еврея Бейлиса   ::   Рябов Гелий

- одними губами прошелестел Евдокимов, не веря глазам своим. - Или не он? Да ведь я знаю его, знаю. Матка Бозка...

- Оставьте ваш польский... - зло прошептал Красовский. - Бегать, не дыша, умеете?

- Я... я спортсмен! - обиделся Евдокимов. - Бывало, на даче...

- Побежим за ними, - безапелляционно прошипел Красовский. - Вы понимаете: обнаружат - амба.

- Я понимаю...

Осторожно поначалу, но убыстряя и убыстряя ход, пошла телега. Тащила одна лошадь, это спасало. Если бы их было две... Красовский бежал ходко, не оглядываясь, вдруг Евдокимов прохрипел через силу:

- Осторожно! Экипаж!

Сзади действительно быстро нагонял экипаж, запряженный парой. Спрыгнули на обочину, едва успели: мимо промчались Иванов, Кулябка и Ананий (или как его там следовало называть).

- Они не выпустят этот процесс из-под контроля... - сказал Красовский. - Дай бог, чтобы недалеко...

И снова побежали. Когда на повороте какой-то очередной улицы Евдокимов прислонился к стене дома и, тяжело дыша, просипел:

- Все, больше не могу, умираю, - Красовский поднял его за шиворот и встряхнул:

- Ще Польска не сгинела... Вперед, взвейтесь соколы орлами!

Теперь уже брели, но по лицу Красовского все отчетливее разливалось торжество.

- Они на Щекавицкое. Кладбище, одним словом. Троицу мы опознали, на нее пока плевать. Дождемся, пусть зароют свою тайну, а тогда...

- Я знаю это кладбище, - сказал Евгений Анатольевич. - Я... Я встречался здесь. С мальчиком.

Красовский махнул рукой:

- Не мелите чушь, пошли...