Конь бледный еврея Бейлиса   ::   Рябов Гелий

Подошел раввин, Евгений Анатольевич ус лышал:

- Повторяй за мной: Шема Исроэль Адонаи эло гену, адонаи эход.

Богров неслышно рассмеялся:

- Будут погромы, будет протест, революция будет. Идите, реббе.

Палач приблизился, связал руки за спиной, повел и поставил на помост над ямой, надел и оправил - почти нежно - саван.

- Голову поднять выше, что ли? - послышалось из-под савана. Палач толкнул помост...

Евдокимов увидел, как крутится, а потом и плавно качается тело. Все молчали. Кто-то сказал:

- Небось теперь стрелять не станет.

Кто-то ответил:

- Теперь не время разговаривать.

Палач снял тело. Приблизился врач, опустился на колени, приложил ухо к груди казненного.

- Мертв, - бросил кратко и отошел. Труп швырнули в яму, залили известью и заложили досками. Поверх набросали земли.

- Как на Щекавицком кладбище... - на ухо Евдокимову произнес Ананий. И так будет со всяким. Кто покусится.

- Даже если "покусившийся" - премьер-министр, - сказал Евдокимов.

- Даже, - кивнул Ананий и, взглянув усмешливо, добавил хриплым, очень знакомым басом: - А сон - ну, в трамвайчике? Помнишь?

- Так это... вы были... - обреченно произнес Евдокимов. - Это вы меня втянули, обманули и выплюнули...

- А согласитесь, что Владимир Алексеевич тонко вашу кандидатуру выбрал.