Красное смещение   ::   Гуляковский Евгений Яковлевич

Как только вдалеке показалась очередная волна атакующих всадников, Глеб запалил пеньковый, заранее пропитанный селитрой фитиль и неожиданно почувствовал, как холодные мурашки забегали по спине.

Когда отливали ствол мортиры, его толщину определил набросок, сделанный без серьезных расчетов. Глеб руководствовался лишь здравым смыслом и тем немногим, что помнил о музейных бронзовых пушках Земли. Он не знал точных характеристик сплава, добытого из церковных колоколов, он не знал, есть ли в этом конкретном стволе, в метре от которого он стоял, скрытые раковины и другие дефекты.

У него не было никакой возможности провести предварительные испытания.

На секунду мелькнула мысль, что первый выстрел следовало произвести, пользуясь дистанционным фитилем. Он тут же отбросил ее — он должен был показать княжеским дружинникам, что демона вполне можно приручить и направить против врага. Он не мог проявить сейчас даже ничтожной толики страха, он не имел права даже на разумную осторожность. И, стиснув зубы, с тлеющим фитилем в руке Глеб ждал приближения татарской конницы, как ждали ее до него сотни русских воинов, не вернувшихся с городских стен.

Когда пришло нужное время, он почувствовал на секунду странную общность со всеми павшими под татарскими стрелами, изрубленными на куски, пронзенными пиками — со всеми теми, кто навсегда остался на берегу Калки. Он увидел лица зверски замученных женщин, детей, которых, как поленья, бросали в огонь татарские всадники. Эти видения пронеслись в его памяти в какую-то долю секунды перед тем, как он поднес к горстке пороха, насыпанной поверх запального отверстия, дымящийся фитиль.