Красный терминатор, Дорога как судьба   ::   Логачев Александр

Мало что осталось во мне от прежнего Алексея по прозвищу Леший, "черного археолога", которому больше нравилось возиться с оружием отшумевших эпох, чем с предметами эпохи атома и сотовых телефонов. Видимо, не случайно нравилось. Ну, значит, пора бы и забыть ту странную эпоху. Быть может, и не будет ее никогда, а все еще пойдет по другому пути".

Молчание затягивалось, и Федор понял, что надо срочно переходить на привычные обитателям Зимино вещи.

- Видите, в углу винтовка? - спросил он.

- Видим, - сказал Степан. - С фронта, что ли?

- У Гришки вашего винтарь отнял. Ну, который за околицей. Он говорит какой-то ком бед завелся в Усадьбе. Что это у вас, вместо барина, что ль?

- Большое озорство с нашим барином, Владимиром Ивановичем, приключилось. Усадьбу-то пограбили прошлым декабрем, - ответил старик.

- Революция, что ли, до вас докатилась?

- Какая революция? Озорство сплошное. В округе много дезертиров развелось, что с лета привыкли от погрома к погрому бегать. Вот они-то нас до большого греха и довели (Никита Палыч перекрестился). Мы-то от барина ничего дурного не видели. Ну вот, к примеру, случалось, ребятишки в сад залезут, вишен нарвать. Помнишь, Тимоха?

- Помню, - ответил Баранов. - Я и сам клубнику рвал.

- Ну вот, сторож поймает тебя и к барину: "Хворостиной прикажете как следует?" А Владимир Иванович руками замашет: "Что ты, мой дед людей без вины сек, я себя перед ними виноватым чувствую". Недаром в деревне так нашего барина и звал - Виноватый.