JК
Кратос :: Точильникова Наталья
Страница: 317 из 436Хозяин не тратится на садовника, да и сам, видимо, бывает здесь редко. Конспиративный особняк, усмехаюсь я про себя.
Над садом плывут низкие серые тучи. Мы сидим за столиком у окна и пьем кофе, собственноручно сваренный Германом. В особняке больше ни души.
– Даниил Андреевич, я давно хотел вас попросить об одном одолжении…
– Да?
– Простите меня за то, что случилось на Тессе. У меня был приказ. Не все же могут быть рыцарями без страха и упрека.
– Могут все, но никто не хочет.
– Значит, нет мне прощения?
– Ну, почему же? – улыбнулся я. – Человек слаб.
Он кивнул.
– Благодарю. А теперь… Даниил Андреевич, этот разговор должен остаться между нами. Я могу на это надеяться?
– Да, конечно.
Мое сердце окружено серебряным энергетическим шаром с того момента, как я переступил порог.
– Ваше высочество, на вас материал в СБК.
– Что за материал?
– О государственной измене.
– О господи! Право, Страдин однообразен! И крайне нетерпелив: год подождать не может. Что он на этот раз придумал?
– Ему не надо особенно придумывать, Даня, – очень тихо проговорил Герман. – Обвинение состоит в том, что ты собираешься посадить на трон Хазаровского.
– Я не дал его убить, остальное – бред. А первое – не измена. У нас вроде не казнят за экономические преступления.
– По делу проходят еще несколько человек, – безжалостно продолжил Герман. – Например, некий Никита Олейников.
Я расхохотался.
Над садом плывут низкие серые тучи. Мы сидим за столиком у окна и пьем кофе, собственноручно сваренный Германом. В особняке больше ни души.
– Даниил Андреевич, я давно хотел вас попросить об одном одолжении…
– Да?
– Простите меня за то, что случилось на Тессе. У меня был приказ. Не все же могут быть рыцарями без страха и упрека.
– Могут все, но никто не хочет.
– Значит, нет мне прощения?
– Ну, почему же? – улыбнулся я. – Человек слаб.
Он кивнул.
– Благодарю. А теперь… Даниил Андреевич, этот разговор должен остаться между нами. Я могу на это надеяться?
– Да, конечно.
Мое сердце окружено серебряным энергетическим шаром с того момента, как я переступил порог.
– Ваше высочество, на вас материал в СБК.
– Что за материал?
– О государственной измене.
– О господи! Право, Страдин однообразен! И крайне нетерпелив: год подождать не может. Что он на этот раз придумал?
– Ему не надо особенно придумывать, Даня, – очень тихо проговорил Герман. – Обвинение состоит в том, что ты собираешься посадить на трон Хазаровского.
– Я не дал его убить, остальное – бред. А первое – не измена. У нас вроде не казнят за экономические преступления.
– По делу проходят еще несколько человек, – безжалостно продолжил Герман. – Например, некий Никита Олейников.
Я расхохотался.