Ему следовало шевелить копытами, лучи фонарей уже скользили по потолку и стенам в нескольких метрах от проема. Его икры дрожали от перенапряжения, словно по ним пропустили слабый ток, пот тек между лопаток и скапливался в трусах, пальцы нащупывали выбоины в скале, подходящие, чтобы схватиться. В голове ухал пульс. И, тем не менее, он не смел подгонять себя, помня, – одна малейшая ошибка, и он полетит вниз.
В общем, Юрику снова крупно повезло. Он успел отползти в сторону за несколько мгновений до того, как головорезы Витрякова показались в галерее, покинутой им пару минут назад.
– Е… твою мать! – воскликнул один из бандитов. – Ни х… себе! Это и есть Черный грот?
Луч фонаря упал из проема, выхватил из мрака несколько черных, казавшихся осклизлыми скал, очерченных гротескными ломаными линиями с картины какого-нибудь абстракциониста, и рассеялся, остановленный капельками водяной взвеси, подымавшейся над бурлящей рекой.
– Ни х… не видать… – бросил кто-то.
– А что ты собрался увидеть, Митяй?
– Воды до х… – заметил третий голос. – Как бы тоннель не захлестнуло…
– Труба дело будет, – присвистнул Митяй.
– Труба, б-дь, будет, если тебя змея за руку хватанет, – сказал кто-то еще.
– А чего, тут до х… змей? – осведомился Митяй слегка испуганным голосом.
– До х… и больше. Как говна в общественном туалете. Когда вода поднимается, они на стены лезут. Забери граблю, говорю.