Кровь-камень   ::   Геммел Дэвид

Он так старался быть истинным христианином, терпеливо сносить все насмешки и издевательства. — Бет вернулась к столу и села. Теперь тоненькая Пакья положила длинные пальцы на плечо женщины. Бет подняла руку и накрыла ладонью теплый мягкий мех. — Знаешь, я любила его, когда он был настоящим мужчиной. Но, клянусь Богом, любить святого невозможно! — Она покачала головой. — Двадцать лет его жизни обращены в пепел и прах.

— Но они не были потрачены зря, — сказала Пакья. — И они не пепел и прах. Он дал нам гордость и показал нам истинность Божьей любви. Это не малость, Бет.

— Может быть, и так, — сказала Бет без всякой убежденности. — А теперь ты должна сказать своим, что вам надо уйти глубоко в горы. Боюсь, и месяца не пройдет, как начнутся кровавые бесчинства. Поговаривают о новых охотах.

— Бог защитит нас, — сказала Пакья.

— На Бога уповай, а пистолеты держи заряженными, — негромко сказала Бет.

— У нас пистолетов нет, — возразила Пакья.

— Это присловье, малютка. И означает, что… иногда Бог хочет, чтобы мы сами о себе заботились.

— За что они нас ненавидят? Разве Диакон не сказал, что мы все — Божьи дети?

Такой простой вопрос, но у Бет не было на него ответа. Она посмотрела на волченку. Не выше пяти футов, фигура почти человеческая, только спина согнута, а длинные с тремя суставами пальцы завершаются темными когтями. Серебристо-серый мех покрывал ее с головы до ног.

— Не могу сказать почему, Пакья. И не знаю, почему Диакон переменил свое мнение.