JК
Кровь драконов :: Сергачева Юлия
Страница: 2 из 594Им не было дела до двух человеческих фигурок, скорчившихся на придорожном валуне.
– Ничего, – деланно бодрым, юношеским голосом молвила одна из фигур, та, что повыше и покрепче. – Скоро будем дома. Там тепло и сухо. Потерпи немного…
– Ты думаешь, они примут нас? – устало отозвалась другая фигурка девичьим голоском.
– Конечно, примут! – немедленно ответил юноша, но даже доверчивая слушательница, склонившаяся к его плечу, услышала плохо скрытое сомнение в тоне прозвучавшего заверения. Юноша понял это и торопливо добавил: – Отец, конечно, придет в бешенство, но и он не посмеет выгнать нас, пока ты… Теперь уже все равно ничего нельзя поделать, – закончил юноша безнадежно.
– Да, – эхом отозвалась девушка. – Нельзя… Хотя я пробовала, честное слово, пробовала!
– Тихо, тихо… – зашептал юноша, баюкая встревоженную спутницу в объятиях. – Я знаю, глупая… Все будет хорошо отныне.
– Чего ж хорошего, – рассудительно отозвалась девушка. – Если твоя семья не простит тебя и не примет нас, что мы станем делать?
– Что я – калека? – искренне возмутился юноша. – Найду работу, я многое умею. И плотник я хороший, и столяр, и краснодеревщик сносный… А нет, так наймусь к кому-нибудь в работники, как раньше. Нам до тепла продержаться, а там… – Юноша закинул лицо к небесам, разглядывая равнодушные звезды, и радуясь тому, что девушка не видит его выражения. Лицо всегда было его бедой, ибо слишком откровенно прорисовывало хозяйские думы.
– Ничего, – деланно бодрым, юношеским голосом молвила одна из фигур, та, что повыше и покрепче. – Скоро будем дома. Там тепло и сухо. Потерпи немного…
– Ты думаешь, они примут нас? – устало отозвалась другая фигурка девичьим голоском.
– Конечно, примут! – немедленно ответил юноша, но даже доверчивая слушательница, склонившаяся к его плечу, услышала плохо скрытое сомнение в тоне прозвучавшего заверения. Юноша понял это и торопливо добавил: – Отец, конечно, придет в бешенство, но и он не посмеет выгнать нас, пока ты… Теперь уже все равно ничего нельзя поделать, – закончил юноша безнадежно.
– Да, – эхом отозвалась девушка. – Нельзя… Хотя я пробовала, честное слово, пробовала!
– Тихо, тихо… – зашептал юноша, баюкая встревоженную спутницу в объятиях. – Я знаю, глупая… Все будет хорошо отныне.
– Чего ж хорошего, – рассудительно отозвалась девушка. – Если твоя семья не простит тебя и не примет нас, что мы станем делать?
– Что я – калека? – искренне возмутился юноша. – Найду работу, я многое умею. И плотник я хороший, и столяр, и краснодеревщик сносный… А нет, так наймусь к кому-нибудь в работники, как раньше. Нам до тепла продержаться, а там… – Юноша закинул лицо к небесам, разглядывая равнодушные звезды, и радуясь тому, что девушка не видит его выражения. Лицо всегда было его бедой, ибо слишком откровенно прорисовывало хозяйские думы.