Кровь пьют руками (Нам здесь жить - 2)   ::   Олди Генри Лайон

Или кустаря, не знаю, как лучше выразиться. Мелкий ремонт, ссоры в семье, насморк у младенцев. Панченко я не знаю, а Калиновская месяца три назад заказала мне одну мелочь. Вполне законную мелочь. Я сделал. Тогда она стала намекать, что мною интересуются, как она сказала, серьезные люди. Конкретно она называла какого-то Капустняка. Я отказался, тогда она... Или уже не она, не знаю. В общем, прислали странного человека - уговаривать. Но я снова отказался. Вот и все.

Все?

- Ваши дальнейшие неприятности - из-за этого?

- Отчасти... Извините, гражданка Гизело, мне надо к Алику... к гражданину Залесскому.

"Гражданка Гизело" прозвучало просто бесподобно.

- До встречи, Иероним Павлович! Отвечать было некому - в трубке гудел отбой.

5

Нынче милому прийти,

Он, поди, уже в пути.

Холодильник я набила...

Ой, чемусь произойти!

Частушки мне никогда не нравились. И я вовсе не удивилась, когда Саша рассказал, что выдумали их не русские, а татары. Выдумали - и презентовали вместе с игом. Мне-то, конечно, что русские, что татары - едино, но частушки не люблю. Балалайка, косоворотка, онучи... Или опорки, не помню уже. Однажды мы с Сашей были в столице, зашли в "Националь", а там - балалайки. Как сказано в одной книге - свежесрубленные, размером с избу. Саша смеялся, вспоминал каких-то "ярославских ребят". Интересно, когда это было? При Мамае?

Но так или иначе, а холодильник я набила.