Кровные узы   ::   Асприн Роберт

Жрец повернулся к женщине, намереваясь что-то сказать ей, но уже принесли пергамент и серебряное стило, и она с поразительной быстротой принялась чертить по гладкой поверхности кожи, без линейки выводя совершенно прямые линии, без приспособлений - идеальные окружности. Молину пришлось приложить усилие, чтобы сдержать в своем голосе издевательские нотки.

- Кто вы такая? - спросил он.

- Вы можете звать меня Сивени, - сказала женщина, не поднимая головы, словно царственная особа, оказывающая милость нищему. - А теперь взгляните сюда. Вот эта защитная стена спроектирована неправильно; она не выдержит амбразур. Ты ведь, разумеется, собираешься со временем делать амбразуры...

Молин стал вежливо упрашивать ее говорить очень тихо; амбразуры были запрещены в империи, кроме разве что по специальному разрешению, да и жрец собирался возводить их... только не прямо сейчас, когда важно было не сделать ни малейшего намека на отделение. Уговорив Сивени, он все равно не расстался с беспокойством. И дело в не в том, что Сивени - редкое в Санктуарии имя, вовсе нет. Молина тревожило воспоминание о том, как какое-то время тому назад в заброшенном храме богини с таким именем бронзовые двери были сорваны с петель и брошены на улицу; и все указывало на то, что сделано это было изнутри...

Сивени же, разумеется, зная все эти мысли Молина, божественным дарованием считанные из его головы, забавлялась происходящим. Ее забавляло, что она, изобретатель зодчества, помогает строить человеку, изгнавшему ее жрецов из Санктуария, смущая и раздражая его. Подобно многим богам, она имела любовь к парадоксам.