Через десять минут я уже приближалась к дому тети Зины, которую соседи презрительно именовали Зинкой. Старый, почерневший от бесчисленных дождей, опаленный солнцем дом с кое-где сохранившейся краской стоял прямо напротив аптеки. Поднимаясь на крыльцо, я лелеяла только одну мечту — не провалиться сквозь прогнившие ступеньки в расположенную тут же выгребную яму, смердящую похлеще тухлой капусты.
На звонок дверь открылась, и на пороге появилась базарного вида баба неопределенного возраста, с физиономией, похожей на мерзлую картофелину, и кудлатыми желтыми волосами. На ее лице ярким пятном горели губы, выкрашенные красной помадой, которая подчеркивала нездоровый оттенок кожи. Больше никаких следов макияжа не наблюдалось. Хозяйка была одета в цветастый халат не первой свежести, перетянутый поясом другой расцветки. По блеску в ее глазах — причем под левым фиолетовым цветом проступал синяк — можно было догадаться, что она навеселе.
— Вам кого? — спросила она довольно неприветливо.
— Мне нужна Зинаида, — ответила я.
— Вы от кого? — спросила баба на этот раз заинтересованно но тем не менее несколько настороженно.
— Я по делу, насчет Иры Рябоконовой.
Зинка подозрительно оглядела меня, не особо скрывая недоверие, скорчила скептическую физиономию и уточнила:
— По какому делу? Если чего про меня там насочиняли, то врут все. У меня Ирка Рябоконова уж сто лет не появлялась. А будут врать — я и сама на них в милицию заявлю.