Контракт со смертью   ::   Соколов Михаил

А следом пустоту внутри немедленно заняла ошеломляющая свобода: можно всё! Пережитые унижение и боль внесли оттенок мазохизма, во всяком случае, таким был неясный образ, который мог спрятаться за такими безобидными определениями, как, например, временное поражение, или вообще нейтральное - неудачное начало, но сейчасвсё уже в нем ликовало. Ему хотелось - не так пулей, гранатой - голыми руками, в крайнем случае, лезвием ножа как только что, настичь врага, почувствовать холодное, скользкое проникновение стали в ненавистную плоть сейчас ещё абстрактного врага.

Да, Быкову сейчас нужен был враг, и солдат в нем заранее ликовал: вот, ужо, доберусь до вас!

Двигаться бесшумно помогали ковровая дорожка, всюду растеленная в этом детско-педагогическом борделе. Он мгновенно преодолел лестничный пролет, прислушался. Тишина, обостренная наползающим рассветом, проявила неясные шорохи, скрипы, потрескивания - звуки, которые днем, конечно же, терялись в неслышном городском фоне, но что стояло за этим скрипом и легким стуком, идущим сверху и, конечно же, снизу, было неясно.

Быков быстро выглянул вниз: широкое полотно каменной лестницы, покрытое толстой красной ковровой дорожкой и вестибюль внизу были пусты. Девица Лена говорила, что выход из подвала где-то здесь под лестницей. Посмотрел вниз - пусто. Только швабры, щетки на длинных ручках, несколько ведер. С другой стороны была полуоткрытая дверца, которую, действительно, легко принять за вход в каморку уборщицы. В этот момент, ещё шире приоткрыв дверь, вылезла оттуда рука, следом голова, ставшая немедлено разворачиваться по оси, дабы обозреть пространство наверху, где в этот момент как раз находился Быков.

Счастье короче весеннего ливня.