Ксеноцид   ::   Кард Орсон Скотт

Цинь-цзяо довольствовалась этой несовершенной дисциплиной. Ведь она же и не могла равняться в совершенстве с отцом. Его необыкновенное благородство рождалось из уважения, которым дарили его боги. Они не требовали публичного унижения. Она же сама пока что ничего не совершила, чтобы заслужить подобную честь.

И, наконец, ее обучение включало в себя один день в неделю, отдаваемый в качестве помощи в праведном труде обычных людей. Праведный труд, понятное дело, не был той работой, которой обычные люди занимались ежедневно в своих конторах и на производствах. Праведный труд означал убийственную пахоту на рисовых плантациях. Каждый мужчина, каждая женщина, каждый ребенок на Дао были обязаны исполнять эту работу, бродя по щиколотки в воде, наклоняясь, чтобы садить и собирать рис… в противном же случае ему отказывали в гражданстве.

— Подобным образом мы отдаем честь нашим предкам, — объяснил отец, когда Цинь-цзяо была еще совсем маленькой. — Тем самым мы показываем, что никто из нас не возвысится над их трудом.

Рис, полученный в результате праведного труда, почитался священным. Его жертвовали в божьи храмы, ели в праздничные дни; в маленьких мисочках его предлагали домашним богам.

Как-то раз, когда Цинь-цзяо было лет двенадцать, день был ужасно жарким, а она сама хотела как можно быстрее закончить собственную исследовательскую работу.

— Не поручай мне сегодня идти на рисовое поле, — попросила она учителя. — То, что я делаю здесь, намного важнее.