Ксеноцид   ::   Кард Орсон Скотт

Когда он разговаривал с Корнероем, не было никакого гнетущего чувства утраты.

У подножия дерева, среди корней, лежали палки. Некоторые сюда принесли, другие сбросил с собственных ветвей сам Корнерой. Они служили для разговоров. Свинксы выбивали ими ритм по коре отцовского дерева, а оно само создавало и преобразовывало пустые пространства внутри ствола. Отзвук ударов менялся, что и было неспешной беседой. Эндер тоже мог выстукивать этот ритм, довольно-таки неуклюже, но достаточно умело, чтобы понимать деревья.

Но сегодня у него не было никакого желания разговаривать. Пускай Садовник расскажет отцовским деревьям, что еще один эксперимент закончился неудачей. Эндер поговорит с Корнероем и Человеком потом. Поговорит и с Королевой Улья. Поговорит с каждым. И после всех этих разговоров ни на шаг не приблизится к разрешению проблем, омрачавши будущее Лузитании. Ведь и решение от слов не зависело. Оно зависело только лишь от знаний и действий — знаний, которые могут быть усвоены лишь другими людьми, и действий, которые могут быть сделаны только лишь людьми. Сам Эндер ничего не мог сделать, чтобы разрешить хотя бы что-нибудь.

Все, что он мог сам, что делал со дня той последней битвы, которую провел еще в качестве ребенка-воина, это лишь выслушивание и провозглашение. В других местах и в другие времена этого было достаточно. Но не сейчас. Лузитании угрожало много видов уничтожения; и некоторые из них принес сюда сам Эндер.