Курортная зона   ::   Первухина Надежда

После получаса кропотливых поисков и сомнений Лариса наконец объявила тоном, не терпящим возражений:

– Это.

“Это” было узким, у бедер слегка расширяющимся длинным платьем из файдешина, отчасти напоминающим наряд средневековой светской дамы. Поверх платья полагалось надеть накидку с прорезными рукавами, отделанными у краев мехом норки. Платье насыщенного терракотового цвета и накидка, оттенком напоминающая сливочный сыр, выглядели одновременно эффектно и благопристойно. Никаких декольте, нескромных вырезов и прочих эротических ухищрений.

– Неплохо, – оценила Вера. – Костюм леди Гиневры. К нему должны быть приложены диадема и вуаль. Поищи, наверняка где-нибудь в углу завалялись.

И скрылась в свободной кабинке с кучей пестрых тряпок.

Но Лариса не стала искать диадему. Она решила, что к этому костюму подойдет подарок князя Жупаева, исключая серьги. Он увидит и расцветет от самодовольства, как расцветают от самодовольства все мужчины, заметив, что женщины носят подаренные ими побрякушки.

– Как считаешь, Лариска, вот это мне подойдет? Вера вышла из кабинки. На ней был цыганский наряд, пестрый и яркий, как лоток с пасхальными яйцами.

– Эй, ромалы, лаве нэ-нэ! – певуче протянула Вера и затрясла монистами.

Лариса усмехнулась, но подумала, что такое обличье Вере здорово подходит, несмотря на отсутствие кудрей смоляного цвета и смуглого блеска щек. Вера была прирожденной актрисой и сейчас выглядела как солистка хора “Черный жемчуг”.

– Здорово, – искренне сказала Лариса.