Льды возвращаются   ::   Казанцев Александр

Люда ахнула, когда он вошел в лабораторию — широкоплечий, высокий, чуть насмешливый. Он оглядел помещение: искал глазами Елену Кирилловну.

Ноги у Люды, ее тонкие и сильные ноги, которые она не раз в последнее время рассматривала, натягивая чулки, стали свинцовыми, она не могла встать с табурета.

Буров кивнул ей.

— Где мама? — спросил он.

— Маму куда-то срочно вызвали, а Елена Кирилловна ушла в Третьяковскую галерею. Она ведь впервые в Москве, — ответила Люда.

Он посмотрел на часы:

— Я сейчас поеду в гостиницу «Украина». Вечером постараюсь заглянуть к Марии Сергеевне.

— Хорошо, — сказала Люда. — Елена Кирилловна остановилась у нас…

Буров снова кивнул, глядя поверх Люды. Он даже не поздоровался с ней за руку. И руки у Люды повисли плетьми.

Буров ушел, а Люда, смотря перед собой сухими, невидящими глазами, мысленно произносила страшные клятвы навсегда уйти отсюда. Разве нужна она ему, если он не сделал разницы между нею и табуреткой, на которой она сидела!

Она уйдет отсюда, чтобы заняться самым тяжелым трудом, как это делают передовые люди. Если знаменитый дирижер в свободное время водит автобус, если Мария Сергеевна Веселова-Росова, ученый с мировым именем, каждый день ездит в оранжерею, занимаясь там черной подсобной работой среди любимых цветов, то Люда пойдет в больницу, в детскую больницу, будет выхаживать там самых тяжелых больных…

Когда Люда вернулась после работы домой, то застала там Елену Кирилловну и Бурова.