JК
ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ: ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ :: Кассе Этьен
Страница: 149 из 162И в бреду находясь, вызванном мозговой лихорадкой, да Винчи все повторял какие-то споры и доводы и обелял себя перед невидимым собеседником, говоря, что не хочет ничего другого, как сделанной работы на пользу людям.
Да уж. Ничего себе впечатлительность! Как-то не вяжется такая прямо-таки «девичья истеричность» с тем, что мы уже знаем о характере да Винчи. Сильный и мужественный человек, а при одном лишь укоре в несостоятельности впадает, чуть ли не в коматозное состояние. Сдается мне, что причины для такой гипертрофированной реакции несколько глубже и серьезнее, чем это может показаться на первый взгляд. Возможно, что именно применение масонской организации в отношении Леонардо принципа «разделяй и властвуй», то есть полная информационная изоляция изобретателя от дальнейшей судьбы его открытий, как раз и могло стать причиной такой степени его бешенства, которая доводила его до буквально «помрачения рассудка».
Будучи человеком вспыльчивым и порывистым, Леонардо, видимо, трудно было себя сдерживать, когда его начинали обвинять в несостоятельности как мастера, а он при этом даже не мог как следует оправдаться. Во-первых, из соображений секретности, которые он буквально впитал с молоком матери, а во-вторых, из-за того, что он и сам не был совершенно точно уверен, в том, что хоть что-то из созданного им вообще увидит свет божий.
Да уж. Ничего себе впечатлительность! Как-то не вяжется такая прямо-таки «девичья истеричность» с тем, что мы уже знаем о характере да Винчи. Сильный и мужественный человек, а при одном лишь укоре в несостоятельности впадает, чуть ли не в коматозное состояние. Сдается мне, что причины для такой гипертрофированной реакции несколько глубже и серьезнее, чем это может показаться на первый взгляд. Возможно, что именно применение масонской организации в отношении Леонардо принципа «разделяй и властвуй», то есть полная информационная изоляция изобретателя от дальнейшей судьбы его открытий, как раз и могло стать причиной такой степени его бешенства, которая доводила его до буквально «помрачения рассудка».
Будучи человеком вспыльчивым и порывистым, Леонардо, видимо, трудно было себя сдерживать, когда его начинали обвинять в несостоятельности как мастера, а он при этом даже не мог как следует оправдаться. Во-первых, из соображений секретности, которые он буквально впитал с молоком матери, а во-вторых, из-за того, что он и сам не был совершенно точно уверен, в том, что хоть что-то из созданного им вообще увидит свет божий.