Лачуга должника   ::   Шефнер Вадим Сергеевич

Затем он осторожно слил содержимое колб в мензурку; в ней образовалась густая мутно-бурая жижа.

- И в этом сосуде - весь ялмезианский язык? - спросил я.

Здесь тридцать шесть тысяч слов и словосочетаний,- ответил ученый.- Этого нам вполне достаточно.

- А соленые словечки вы включили? - поинтересовался Белобрысов.

Лексинен ответил, что для обогащейия нашего словарного фонда он захимизировал ряд непристойных слов, имеющихся в одном из словарей; по-видимому, над составлением этого словаря работал какой-то здешний Бодуэн де Куртенэ, ценитель вульгаризмов. И вообще - язык довольно богатый, в нем немало философских терминов и отвлеченных понятий.

- Неужели вы уже настолько поднаторели в нем? - задал я вопрос.

Ученый скромно ответил, что в течение минувшей ночи ему удалось овладеть ялмезианским языком. В этом нет ничего удивительного: ведь чем больше языков знаешь, тем легче осваивать последующие. К тому же, как он уже упоминал, у этого языка существует весьма близкий инопланетный аналог, уже известный ему, Лексинену.

- Как звучат по-ялмезиански слова "ступени" и "лестница"? - спросил я.

- Эти реалии в данном языке отсутствуют. Есть слово "аргдортое", то есть "наклонный ход"; в русском языке ему соответствуют понятия "пандус" я "аппарель".

- Когда мы приступим к э… э… к изучению? - обратился к ученому Чекрыгин.

Лексинен заявил, что лингвистический отвар остынет через двадцать минут, после чего он введет каждому из нас нужную учебную дозу.