JК
Лад Посадский и компания: Дела торговые, дела заморские :: Русанов-Ливенцов Михаил
Страница: 22 из 333 — Ну, бывает, конечно, что провинюсь перед ними. У кого порося стащу, у кого курей с десяток выеду, так ведь это мелочи! Ни одного человека за эти годы не загубил! А посадские мной детей пугают... Обидно. Разве это жизнь?! В землянке сырой пропадаю. Уже ревматизм кости ломит, а от простуды вовек, видать, не избавлюсь... А тут, с недельку назад, набрел на эту избушку. Дай, думаю, приспособлю ее под жилье. Дней пять высматривал — никто не идет. Вот и пристроился здесь... Значит, твоя заимка? Эх, жаль...
— Не тужи, — пожалел гоблина Лад. — Хочешь, живи здесь. Иногда буду наведываться, но ты уж терпи. Да других сюда не пускай.
Обрадовался Сэр Тумак.
— Спасибо тебе, Лад. Не зря, видно, я тебя тогда от медведя-шатуна спас. Отблагодарил. Я теперь здесь так устроюсь, как на родной Ольбии Туманной не бывало!
Он поднялся из-за стола и заковылял к бочонку.
— Угощайся, еда не ахти какая, но сытая.
— Не голоден.
— Тогда пива отведай. Сам делал.
— Не откажусь, — согласился Лад.
Гоблин плеснул в кружку дубовую темную жидкость, а сам к бочонку приложился.
— Кисловато пиво твое, — Лад отер ладонью губы. — Скисло, что ли?
— Лешего козни, — гоблин поставил бочонок возле себя. — Поругались мы давеча с ним, вот и ложит свои заклятия на всё, что делать начну. Я уж терпел, терпел, но когда этот поганец пиво испортил, я совсем озверел. Припер его к осине, есть, однако, не стал. Какой из него обед или ужин? Злобный стал, весь желчью изошел. Отравиться можно.
— Не тужи, — пожалел гоблина Лад. — Хочешь, живи здесь. Иногда буду наведываться, но ты уж терпи. Да других сюда не пускай.
Обрадовался Сэр Тумак.
— Спасибо тебе, Лад. Не зря, видно, я тебя тогда от медведя-шатуна спас. Отблагодарил. Я теперь здесь так устроюсь, как на родной Ольбии Туманной не бывало!
Он поднялся из-за стола и заковылял к бочонку.
— Угощайся, еда не ахти какая, но сытая.
— Не голоден.
— Тогда пива отведай. Сам делал.
— Не откажусь, — согласился Лад.
Гоблин плеснул в кружку дубовую темную жидкость, а сам к бочонку приложился.
— Кисловато пиво твое, — Лад отер ладонью губы. — Скисло, что ли?
— Лешего козни, — гоблин поставил бочонок возле себя. — Поругались мы давеча с ним, вот и ложит свои заклятия на всё, что делать начну. Я уж терпел, терпел, но когда этот поганец пиво испортил, я совсем озверел. Припер его к осине, есть, однако, не стал. Какой из него обед или ужин? Злобный стал, весь желчью изошел. Отравиться можно.