JК
Лалангамена (сборник) :: Диксон Гордон
Страница: 6 из 434В болезненной словоохотливости Клея, в его готовности вечно славить красоту Лалангамены он, как, впрочем, и остальные, уловил первую слабость некогда мужественного и несгибаемого человека, первый признак старости.
Но в отличие от тех, кто прятал скуку из симпатии к Клею, Крошка стремился сломить его решимость никогда больше не играть. И бил постоянно в одну эту точку, столь уязвимую, что даже самообладание Клея не могло служить достаточной защитой.
В глазах моего друга вспыхнула ярость.
— Довольно, — хрипло проговорил он. — Оставь Лалангамену в покое.
— Я бы и сам хотел, — сказал Крошка, — да ты мне все время напоминаешь. Это и еще выдумки, будто ты был игроком. Если не можешь доказать последнее, как же мне верить твоим россказням о Лалангамене?
На лбу Клея выступили вены, но он сдержался.
— Я говорил тысячу раз, — процедил он сквозь зубы. Такие деньги не держатся в кармане. Когда-нибудь ты в этом убедишься.
— Слова! — пренебрежительно бросил Крошка. — Одни слова.
На секунду Клей застыл, не дыша, бледный как смерть. Не знаю, понимал ли опасность Крошка, но я тоже затаил дыхание, пока грудь Клея не поднялась. Он резко повернулся и вышел из кают-компании. Его шаги замерли в коридоре, ведущем к спальному отсеку.
Позже я застал Крошку одного в камбузе, где он готовил себе бутерброд. Он поднял голову, удивленный и настороженный.
— О, привет, Морт, — сказал он, искусно имитируя беззаботность. — В чем дело?
— В тебе. Напрашиваешься на драку с Клеем?
— Нет, — промычал он с полным ртом.
Но в отличие от тех, кто прятал скуку из симпатии к Клею, Крошка стремился сломить его решимость никогда больше не играть. И бил постоянно в одну эту точку, столь уязвимую, что даже самообладание Клея не могло служить достаточной защитой.
В глазах моего друга вспыхнула ярость.
— Довольно, — хрипло проговорил он. — Оставь Лалангамену в покое.
— Я бы и сам хотел, — сказал Крошка, — да ты мне все время напоминаешь. Это и еще выдумки, будто ты был игроком. Если не можешь доказать последнее, как же мне верить твоим россказням о Лалангамене?
На лбу Клея выступили вены, но он сдержался.
— Я говорил тысячу раз, — процедил он сквозь зубы. Такие деньги не держатся в кармане. Когда-нибудь ты в этом убедишься.
— Слова! — пренебрежительно бросил Крошка. — Одни слова.
На секунду Клей застыл, не дыша, бледный как смерть. Не знаю, понимал ли опасность Крошка, но я тоже затаил дыхание, пока грудь Клея не поднялась. Он резко повернулся и вышел из кают-компании. Его шаги замерли в коридоре, ведущем к спальному отсеку.
Позже я застал Крошку одного в камбузе, где он готовил себе бутерброд. Он поднял голову, удивленный и настороженный.
— О, привет, Морт, — сказал он, искусно имитируя беззаботность. — В чем дело?
— В тебе. Напрашиваешься на драку с Клеем?
— Нет, — промычал он с полным ртом.