Ларе-и-т`аэ   ::   Раткевич Элеонора

Утро так и лучилось – сияли бороды почтенных гномов, нестерпимо полыхали доспехи людей, вернувшихся с войны домой – а между воинами и гномами стояли девушки… Лерметт не солгал – такие лица, как у Рейсты, в Риаде скорее правило, чем исключение, вот как их много… их очень много, этих девушек – настолько, что они могут удержать в руках туман, в котором бредут невысокие мужественные силуэты…

– Я знаю, что это такое! – вырвалось внезапно у Лоайре. – Это же в Арамейле! Барельеф такой, с историей гномьего народа… и занавес!

– Всем городом, наверное, плели, – молвил Лерметт. – Не знаю, как иначе можно сплести кружево размером со стену университета – да еще чтобы узор получился в точности, один к одному, как на барельефе.

– Совершенно в точности как на барельефе, – подтвердил Илмерран. – Никогда еще нашему народу не оказывали такого уважения… и притом какая искусная работа!

– Я слышала про этот занавес, – тихо сказала Илери, – но никогда не задумывалась – а сколько же ему лет.

– Много. Больше шести веков. – Невозмутимый с виду Илмерран был на самом деле настолько взволнован, что позабыл точную дату – чего, впрочем, никто не заметил. – Но на такой дар никаких заклятий нетленности не жаль. Лучшие маги Арамейля начитывали – грех было бы попортить такую работу.

– Занавес этот и теперь в Арамейле висит, – звонким, как у ребенка, полушепотом, сообщил Алани. – Красота неслыханная. Никакому художнику никакой витраж так не сработать. И вся история гномов на нем, как на том барельефе… чудо, что за красота!

Вот насчет красоты у Лерметта было в эту минуту свое, совершенно особое мнение.