Ледяной Сокол   ::   Хэмбли Барбара

 – Хетья негромко рассмеялась, приняла величественную осанку чародейки древних времен и надменно произнесла: – Если эта девочка не будет носить корсет, Уранве, у нее будет осанка, как у крестьянки. Уранве – это моя мать, – печально добавила она. – Я всегда представляла себе Оале Найу с лицом Флори и с ее прической – куча завитушек вокруг ушей. – Она помолчала, увидела поднятые брови Ледяного Сокола и пояснила. – Если ты рассказываешь про кого-то, очень помогает представлять себе этого человека. История получается лучше.

– Никогда не понимал, – раздраженно сказал Ледяной Сокол, – зачем цивилизованным людям «делать лучше» историю, если в ней нет ни слова правды. Полезно врать врагам, но цивилизованные люди называют ложь достоинством!

– Ах, паренек, это не ложь, – вздохнула Хетья. – Это искусство, ну, вроде как пение или танцы, для веселья и просто для красоты. А бывает время, когда это еще важнее. Например, если человек горюет или ему больно, красота помогает ему пережить это, пока боль не уменьшится и вовсе исчезнет. А другой раз, если они гневаются или страдают, можно найти утешение в разных образах, в том, как складываются слова, и потом начать мыслить ясно и найти выход из положения.

Он снова вспомнил Джил, ее яркие голубые глаза, когда при мерцающем колдовском свете она сплетала свои истории о людях, умевших летать, и о принцессах, сквозь звездную ночь ведущих армии к победе, а им помогают мальчики с фермы, или контрабандисты, или люди, сделанные из металла и проволоки.