JК
Ледобой :: Козаев Азамат
Страница: 107 из 129А он просто ангенн, и этим сказано все!
…Растворю амбары, распахну хлева,
эх вы, тары-бары растабары,
напеку на целый мир добрые хлеба,
эх вы, тары-бары растабары,
что судьбы мне злой жестокие удары?
эх вы, тары-бары растабары,
ни за что погибну, просто так, задаром
эх вы, тары-бары растабары…
Богам песня понравилась, солнце ярко плеснуло сквозь осенние тучки, и на мгновение вернулось лето, а со стороны полуночников громыхнула запоздалая гроза.
И крикнул Безрод рюгу, чтобы тот сбросил чары переливчатого хриплого голоса:
– Эй, рюг, не спи, замерзнешь!
Сивый ударил первым. От правого плеча к левому бедру. Рюг вкрутился в центр сверкающего полукруга и, в свою очередь, повел меч снизу вверх, от бедра к плечу. Поединщики описали по полкруга и встали лицом к лицу, как и начали. Лишь местами поменялись. Разошлись на два шага, и рюг ударил первым. Двуручным хватом, сверху вниз, ровно колун обрушил на полено. Над головой такие удары не встречают. Рука не удержит собственный меч, вражий клинок все равно сломит защиту и достанет голову. Отводят скользящим касанием в сторону или назад, да и не бьют подобным образом, если мало-мальски возможно получить упреждающий тычок острием в лицо. Мечи попробовали друг друга и звонко спели. Этого момента знающие люди ждут. Клинки тоже обладают голосом – каждый своим. И началась бешеная пляска с короткими перерывами. Три-четыре удара, перерыв, три-четыре удара, перерыв… Сверху, снизу, в голову, по ногам. Оттнир вперед не кидался, собственной силой не бросался, подарков не делал. Безрод, возвращая себе ратный навык, несколько раз ладонью отшлепнул рюгов меч. Этот прием бояны знали как «пощечина», он требовал изрядной наглости и тонкого расчета.
Долго такие поединки не длятся, Сивый узнал рюгу цену, и, чем быстрее все закончится, тем лучше. Еще немного, и все решит не умение, а случайность.
…Растворю амбары, распахну хлева,
эх вы, тары-бары растабары,
напеку на целый мир добрые хлеба,
эх вы, тары-бары растабары,
что судьбы мне злой жестокие удары?
эх вы, тары-бары растабары,
ни за что погибну, просто так, задаром
эх вы, тары-бары растабары…
Богам песня понравилась, солнце ярко плеснуло сквозь осенние тучки, и на мгновение вернулось лето, а со стороны полуночников громыхнула запоздалая гроза.
И крикнул Безрод рюгу, чтобы тот сбросил чары переливчатого хриплого голоса:
– Эй, рюг, не спи, замерзнешь!
Сивый ударил первым. От правого плеча к левому бедру. Рюг вкрутился в центр сверкающего полукруга и, в свою очередь, повел меч снизу вверх, от бедра к плечу. Поединщики описали по полкруга и встали лицом к лицу, как и начали. Лишь местами поменялись. Разошлись на два шага, и рюг ударил первым. Двуручным хватом, сверху вниз, ровно колун обрушил на полено. Над головой такие удары не встречают. Рука не удержит собственный меч, вражий клинок все равно сломит защиту и достанет голову. Отводят скользящим касанием в сторону или назад, да и не бьют подобным образом, если мало-мальски возможно получить упреждающий тычок острием в лицо. Мечи попробовали друг друга и звонко спели. Этого момента знающие люди ждут. Клинки тоже обладают голосом – каждый своим. И началась бешеная пляска с короткими перерывами. Три-четыре удара, перерыв, три-четыре удара, перерыв… Сверху, снизу, в голову, по ногам. Оттнир вперед не кидался, собственной силой не бросался, подарков не делал. Безрод, возвращая себе ратный навык, несколько раз ладонью отшлепнул рюгов меч. Этот прием бояны знали как «пощечина», он требовал изрядной наглости и тонкого расчета.
Долго такие поединки не длятся, Сивый узнал рюгу цену, и, чем быстрее все закончится, тем лучше. Еще немного, и все решит не умение, а случайность.