JК
Легенда Кносского лабиринта :: Ширанкова Светлана
Страница: 7 из 174Воспылав страстью к прекрасной арголидянке, он то ли умудрился растянуть ночь зачатия, превратив одну в три, то ли вообще успел раньше, но появившийся на свет у Эфры младенец (да-да, прошу любить и жаловать) приобрел сразу двух отцов — земного и небесного. Правда, это обстоятельство не помешало мне расти полнейшей безотцовщиной.
У деда в доме всегда было шумно и многолюдно: рабы, родственники, приживалы, гости, геронты, послы, торговцы… Сложно отыскать уголок, где не толклись бы одновременно двое-трое человек, занимаясь хозяйственными делами, ведя тайные или явные переговоры, а то и «совершая обряд в честь Афродиты». Последнее выдал мне один десятник из свиты самого великого Геракла, почтившего дом Питфея своим присутствием. И пока в мегароне возглашались здравицы в честь знаменитого гостя, мудрого хозяина, Зевса, который приходился отцом одному и прадедом другому, Гестии и прочих богов из Олимпийской Дюжины, воины разбрелись по дому, загоняя хихикающих рабынь в тупики и лишая противника путей к отступлению. «Враг» с удовольствием сдавался на милость победителей и платил положенную в таких случаях виру.
Одна парочка добралась и до облюбованного мной места во внутреннем дворике, где за каменным бассейном росли несколько апельсиновых деревьев в окружении густого кустарника. Я любил убегать туда, чтобы помечтать в одиночестве о великих подвигах, которые непременно совершу, когда вырасту.
У деда в доме всегда было шумно и многолюдно: рабы, родственники, приживалы, гости, геронты, послы, торговцы… Сложно отыскать уголок, где не толклись бы одновременно двое-трое человек, занимаясь хозяйственными делами, ведя тайные или явные переговоры, а то и «совершая обряд в честь Афродиты». Последнее выдал мне один десятник из свиты самого великого Геракла, почтившего дом Питфея своим присутствием. И пока в мегароне возглашались здравицы в честь знаменитого гостя, мудрого хозяина, Зевса, который приходился отцом одному и прадедом другому, Гестии и прочих богов из Олимпийской Дюжины, воины разбрелись по дому, загоняя хихикающих рабынь в тупики и лишая противника путей к отступлению. «Враг» с удовольствием сдавался на милость победителей и платил положенную в таких случаях виру.
Одна парочка добралась и до облюбованного мной места во внутреннем дворике, где за каменным бассейном росли несколько апельсиновых деревьев в окружении густого кустарника. Я любил убегать туда, чтобы помечтать в одиночестве о великих подвигах, которые непременно совершу, когда вырасту.