Ангел пустыни   ::   Габуния Евгений Дзукуевич

Сам взвешивал еще вещички с дела, по шестьдесят копеек за грамм давал за скуржевые, а простые почти задарма брал. Шакал, барыга проклятый!

- Спокойнее, Хынку, давайте обо всем по порядку. - Ковчук счел, наконец, нужным вмешаться. - На чем взвешивал Воронков серебряные вещи?

- На весах, на чем же еще, зеленые такие весы, на кухне.

- В каком именно месте на кухне? Не можете ли поточнее?

- На кухне, я же говорю, в нише за занавеской.

Ковчук вопросительно взглянул на Кучеренко, который молча кивнул.

- На сегодня, пожалуй, хватит, - полковник нажал кнопку звонка. Уведите арестованных, - приказал Ковчук.

Хынку быстро поднялся, сам, без команды конвоира, заложил руки за спину. Воронков же продолжал сидеть, понурив голову. Для него очная ставка продолжалась. Очная ставка с самим собой, со своей совестью, добрым именем, - со всем тем, что теперь осталось позади.

- Вставайте, гражданин, - поторопил его сержант.

Воронков очнулся, встал, не поднимая головы, скрылся за обитой черным дерматином дверью.

- С Хынку, пожалуй, все ясно. Уголовник, жалкий сломленный человек. А этому Воронкову что было нужно?.. - задумчиво, как бы размышляя сам с собой, промолвил Ковчук. - Никогда, наверное, не пойму. Все, кажется, было у человека - и так низко пасть...

- А что тут непонятного, Никанор Диомидович? Жадность фраера сгубила, как выражаются наши клиенты.

Все, кроме Ковчука, улыбнулись.

- Почему-то не каждого она, эта самая жадность, губит. Вот в чем вопрос.