Лица его, пламенники пасти его   ::   Желязны Роджер Джозеф

Надежные Ладьи уже неоднократно выносили подобное ненастье, плохо лишь, что из-за крайнего своего расположения они проходили наибольшие дуги, когда Стадион, будто качалка излишне нервной бабули, прыгал по волнам. Ремнями из снаряжения я привязался к прикрученному к полу креслу, а потом благодарственными молитвами скостил несколько лет чистилища душе, забывшей в столе сигареты.

Я смотрел, как вода превращается в вигвамы, горы, руки и деревья, пока не начал видеть лица и людей. Тогда я позвонил Майку.

— Что ты там поделываешь, внизу?

— Размышляю, что ты поделываешь там, наверху, — ответил он. — На что это похоже?

— Ты ведь со Среднего Запада, верно?

— Да.

— Бывают у вас там сильные грозы?

— Местами.

— Вспомни худшую, в которую ты попадал. Есть у тебя под рукой логарифмическая линейка?

— Прямо здесь.

— Тогда поставь под грозой единицу, представь себе, что за ней следует пара нулей, и перемножь.

— Мне не представить нули.

— Тогда оставайся с исходным сомножителем.

— Так что же ты там делаешь?

— Я привязался к креслу и смотрю, как по полу катаются разные вещи.

Я снова посмотрел вверх и наружу и заметил в лесу темную тень.

— Ты молишься или ругаешься?

— А черт его знает! Если бы, это был Вагон — если бы только это был Вагон!

— Он там?

Я кивнул, забыв, что Майк меня не видит. Огромный, каким я его и помнил.