Лишь за одно вчера   ::   Мартин Джордж

Он никогда при мне не играл, но пару раз я слышал издали, как он перебирает струны. Он не пел, только играл, и только две песни, повторяя их снова и снова. Понятно, какие.

Через некоторое время он уже исполнял только одну - "Я и Бобби Мак-Ги". Каждую ночь, одинокий, исступленный, Кит играл эту песню, сидя у пересохшего ручья среди голых деревьев. Мне всегда нравилась эта песня, но теперь я начал ее побаиваться; мороз пробирал по коже, когда я слышал эти звуки, доносимые холодным осенним ветром.

Наконец, как-то вечером, я заговорил с ним об этом. Мы недолго поговорили, но это был, по-моему, единственный случай после того памятного спора, когда мы с Китом по-настоящему слышали и понимали друг друга.

Я пришел к ручью вместе с ним, завернувшись в толстое шерстяное одеяло, чтобы спастись от моросящего холодного дождя. Кит, наполовину высунувшись из спальника, прислонился к дереву: на коленях у него лежала гитара. Он даже не пытался прикрыть ее от сырости, и мне от этого стало не по себе.

Мы поболтали, и в конце концов я упомянул о его концертах в одиночестве у ручья. Он улыбнулся.

- Ты же знаешь, почему я играю эту песню, - сказал он.

- Знаю. Только все равно было бы лучше, если бы ты перестал.

Он отвел глаза.

- Ладно. Перестану. Только не сегодня. Сегодня я буду ее играть, Гэри. И не спорь, пожалуйста. Просто слушай. Под эту песню я только и могу думать. Больше у меня ничего не осталось. А мне нужно было многое обдумать.