Косово поле. Россия   ::   Черкасов Дмитрий

— Ты понимаешь, что попал на бабки?

— На какие бабки? — встрепенулся худосочный журналист — Ты сам виноват! Не думай, что я за тебя отвечать буду! Приедет Адамыч, я всё расскажу!

— Ах ты, педовка! — Юлик схватил руку Пенькова, закрутил и ткнул его лицом в палитру со свежей краской. — Расскажешь, гомик недорезанный?!

— Отпусти! — взвизгнул Пеньков и закашлялся.

Разошедшийся Рыбаковский с наслаждением схватил журналиста за волосы и несколько раз стукнул носом об стол, раскровянив нос.

Руслан засучил ножками и разрыдался.

Юлий брезгливо отшвырнул от себя измазанного красно желто синим Пенькова и вытер руки тряпкой.

— Слушай внимательно! Повторять не буду! Виноваты сами чечены. У них там была какая то стычка, они и начали стрельбу. Кто, что — мы не в курсе. Ясно?

— Адамыч не поверит, — проскулил избитый педераст.

— Поверит, никуда не денется! Нас там не было. А что черпожопые базарят — их дело. Своих покрывают. Мы свое сделали... Где сейчас Абу?

— Убит...

— Вот и хорошо! Значит, так. Склад нашел он. Ты только арендовал. Ты предлагал ему другое место, но он не согласился.

— Я я ясно...

— Подбери сопли! Дальше — денег нам Абу передать не успел. Понял?

— Ага, — на разбитом лице Пенькова появилось подобие улыбки.

Сто пятьдесят тысяч долларов можно было оставить себе.

По семьдесят пять на брата.

Руслан попытался сесть.

— Тебе — тридцатник, — заявил Рыбаковский.

— Почему?

— Больше не заработал.

— Так не честно, — слабым голосом возразил журналист. — Я рисковал больше тебя...

— Перебьешься.