JК
Любовь прекраснее меча :: Легостаев Андрей
Страница: 373 из 430Великий Чумон, как он мог ей нравится?
Как она могла когда-то с нетерпением ждать его появления в Храме Каменного Зверя? Сейчас она не могла ответить на эти вопросы.
— Да, вы здесь, сэр Димерик, — вздохнула она. — В то время как настоящие мужчины сражаются у стен Рэдвэлла.
— Это не моя война, — ничуть не смутившись, ответил Димерик. — Я поехал, чтобы защитить тебя. И я защищу. Твоему Радхауру наплевать, что будет с тобой, мне — нет.
Она отвернулась, ничего не сказав.
Когда закончится сражение? Вернется ли Радхаур живым — возбужденным, потным, в крови и проведет нежно, как умеет только он, по ее волосам?
Может быть, именно в это мгновение вражеский меч устремляется ему в грудь?
Самое жуткое и тяжелое в жизни — сидеть сложа руки и осознавать собственную неспособность что-либо сделать, когда дорогому человеку угрожает опасность.
Самое тяжелое…
Сколько прошло времени? И гонца все нет — сообщить как идет сражение…
Она думала только о нем, о Радхауре. О себе не думала вообще, не думала, что находится в непосредственной близости от кровавого побоища.
Сэр Димерик мрачно ходил вокруг повозки, бросая на Марьян быстрые взгляды и отводя сразу глаза. Она его не замечала вообще.
Она не замечало ничего происходящего вокруг — она была там, у стен незнакомого ей замка, где рубился на смерть ее единственный.
Поэтому она не обратила внимания на встревоженные крики и поднявшуюся вокруг суматоху.
Отряд варлаков в сто всадников, повинуясь приказу, переданного с ночным гонцом, спешил из Сегонтиума к Рэдвэллу.
Как она могла когда-то с нетерпением ждать его появления в Храме Каменного Зверя? Сейчас она не могла ответить на эти вопросы.
— Да, вы здесь, сэр Димерик, — вздохнула она. — В то время как настоящие мужчины сражаются у стен Рэдвэлла.
— Это не моя война, — ничуть не смутившись, ответил Димерик. — Я поехал, чтобы защитить тебя. И я защищу. Твоему Радхауру наплевать, что будет с тобой, мне — нет.
Она отвернулась, ничего не сказав.
Когда закончится сражение? Вернется ли Радхаур живым — возбужденным, потным, в крови и проведет нежно, как умеет только он, по ее волосам?
Может быть, именно в это мгновение вражеский меч устремляется ему в грудь?
Самое жуткое и тяжелое в жизни — сидеть сложа руки и осознавать собственную неспособность что-либо сделать, когда дорогому человеку угрожает опасность.
Самое тяжелое…
Сколько прошло времени? И гонца все нет — сообщить как идет сражение…
Она думала только о нем, о Радхауре. О себе не думала вообще, не думала, что находится в непосредственной близости от кровавого побоища.
Сэр Димерик мрачно ходил вокруг повозки, бросая на Марьян быстрые взгляды и отводя сразу глаза. Она его не замечала вообще.
Она не замечало ничего происходящего вокруг — она была там, у стен незнакомого ей замка, где рубился на смерть ее единственный.
Поэтому она не обратила внимания на встревоженные крики и поднявшуюся вокруг суматоху.
Отряд варлаков в сто всадников, повинуясь приказу, переданного с ночным гонцом, спешил из Сегонтиума к Рэдвэллу.