Кот   ::   Сименон Жорж

Анжела была женщиной, настоящей женщиной, бабой, а не порождением мерзких бисквитов. Его передергивало при одной мысли о бисквитах Дуаза, особенно о тех, которые именовались “французскими деликатесами”. Напыщенное, слащавое название, прекрасно обрисовывающее характер этой семейки!

На самом деле на улице Гласьер изготовляли дешевку, сласти, каких никто для себя не купит: таким угощением запасаются, когда идут в гости и не знают, какой бы другой подарок принести детям. “Французские деликатесы” пекли из обычного теста. На вкус они напоминали песок. Но их покрывали слоем разноцветного сахара, на котором были выложены, опять-таки из сахара, цветы и узоры.

Когда Эмилю шел не то пятый, не то шестой и он играл на улице, старуха соседка обожала звать его из окна:

— Иди сюда, малыш! У меня есть для тебя что-то вкусненькое!

Она шла за коробкой бисквитов Дуаза, открывала ее, словно ларец с драгоценностями, и приговаривала, ожидая, что малыш придет в восхищение:

— Выбери себе штучку!

Она жила одна. В квартале ее считали малость помешанной, поговаривали, что в прошлом она была актрисой. Она красилась — одна на всей улице, и Эмиль почти боялся ее подведенных глаз.

— Шлюха!

Буэн был не пьян. Маргарита боялась спуститься вниз. Время от времени он слышал над головой легкие шаги. Шаги эти словно притворялись. Все в ней притворное.

— Будь любезен, Эмиль, выйди! Коко пора немного поразмяться.

Попугая, разумеется, звали Коко.