Мадрапур   ::   Мерль Робер

Мыждём долго, ибо, по всей видимости, индус не торопится… Можно было ожидать, что после своего заявления он сразу с громкими возгласами и решительными жестами кинется в кабину пилотов. Вовсе нет. Он тоже застывает неподвижно, молча разглядывает каждого из нас своими большими чёрными глазами и словно бы размышляет. Впрочем, самый тип его лица вообще, кажется, больше подходит для размышления, чем для действия.

– Что? Что? Что происходит? – выпучив круглые глаза, вопрошает Пако.

– Сам, что ли, не видишь, что происходит? – говорит по-французски Блаватский, который, должно быть, некогда был жителем Латинского квартала и теперь, пребывая в крайнем возбуждении, вспомнил, как студенты обращались друг к другу на «ты».

Он продолжает:

– Эти типы на нас напали. С тебя достаточно? Или тебе нужно, чтоб я ещё и на пальцах показал?

– Но это же стыд и срам, стыд и срам! – говорит миссис Бойд и подносит пухлые руки к губам; её тон исполнен негодования и морального осуждения.– Такие вещи должны быть запрещены!

– Они и запрещены,– мягко говорит индус на своём оксфордском английском.

Он это говорит без тени улыбки, только глаза его начинают искриться.

– Поскольку вы сами признаёте, что это запрещено,– с поразительной наивностью продолжает миссис Бойд,– вы не должны этого делать!

– Увы, мадам,– говорит индус,– у меня нет выбора.