JК
Крайняя маза :: Белов Руслан
Страница: 42 из 236В другое время бесполезняк – такие ребятавокруг него, никакого ОМОНа не хватит. Что еще? Что психованный он, говорил?
Смирнов кивнул.
– А, вот еще что! – вспомнил бандит. – Он на погоду плохо реагирует. Как антициклон идет, так он совсем борзеет, на людей бросается. Однажды ночью, в каком-то крутом ресторане, ему не понравились круглые уши официанта, так он их вилкой истыкал. Заставил охранников оттянуть их в сторону, облил сметаной и, дико хихикая, тыкал, как в пельмени. А потом приказал принести ножницы и по краям обрезал. А супругу, ухохочешься, нет, не супругу, а ее бедную задницу, так в унитаз загнал, что службу спасения с кувалдами вызывать пришлось. Через полтора часа, когда он отошел и делами занялся. А так ничего, компанейский мужик, на храмы, мечети и даже синагоги жертвует, спичечные этикетки коллекционирует, амулеты разные... Вот, пожалуй, и все.
– Достаточно, – задумчиво проговорил Смирнов. – Кажется, из всего этого можно кое-что выжать...
– Двери у нее железные, двойные. И не подорвешь их, я уже говорил. Лестничную площадку разнесет, а их, может быть, только поцарапает.
– Знаю...
– А в подъезде или где-нибудь еще его гасить жалко... Денежки тогда при его бабе останутся.
– Так ты же говорил, что они вдвоем с Марьей Ивановной всегда приходят?
– Понимаешь, вдвоем-то вдвоем, но сначала она поднимается в квартиру, потом, минут через пять – он. И всегда после ее звонка по сотовому.
– Да, жалко будет денег...
Смирнов кивнул.
– А, вот еще что! – вспомнил бандит. – Он на погоду плохо реагирует. Как антициклон идет, так он совсем борзеет, на людей бросается. Однажды ночью, в каком-то крутом ресторане, ему не понравились круглые уши официанта, так он их вилкой истыкал. Заставил охранников оттянуть их в сторону, облил сметаной и, дико хихикая, тыкал, как в пельмени. А потом приказал принести ножницы и по краям обрезал. А супругу, ухохочешься, нет, не супругу, а ее бедную задницу, так в унитаз загнал, что службу спасения с кувалдами вызывать пришлось. Через полтора часа, когда он отошел и делами занялся. А так ничего, компанейский мужик, на храмы, мечети и даже синагоги жертвует, спичечные этикетки коллекционирует, амулеты разные... Вот, пожалуй, и все.
– Достаточно, – задумчиво проговорил Смирнов. – Кажется, из всего этого можно кое-что выжать...
– Двери у нее железные, двойные. И не подорвешь их, я уже говорил. Лестничную площадку разнесет, а их, может быть, только поцарапает.
– Знаю...
– А в подъезде или где-нибудь еще его гасить жалко... Денежки тогда при его бабе останутся.
– Так ты же говорил, что они вдвоем с Марьей Ивановной всегда приходят?
– Понимаешь, вдвоем-то вдвоем, но сначала она поднимается в квартиру, потом, минут через пять – он. И всегда после ее звонка по сотовому.
– Да, жалко будет денег...