JК
Красавица и чудовище :: Макбейн Эд
Страница: 2 из 286Стоун-Крэб – наиболее узкий из этих островков, его когда-то великолепные пляжи десятилетиями разрушались ветром и водой. В сентябре двуполосное шоссе на острове Стоун-Крэб совершенно скрывается под водой, бухта с одной стороны и Мексиканский залив с другой смыкают свои волны над ним. Тогда по острову можно передвигаться только одним видом транспорта – на лодке.
Пляжи Сабала страдают меньше других от капризов циклонов, – возможно, потому, что такова воля Всевышнего. На Сабале стражи порядка старательно отводят глаза в сторону, когда подъезжают к так называемым «нудистским» пляжам. Правда, не совсем «в сторону». На Сабале женщинам разрешается купаться в море или резвиться на пляже без лифчиков. Но стоит только хоть на мгновение выставить на всеобщее обозрение детородный орган, мужской или женский, – как из-под земли, на дороге, ведущей к пляжу, появляется белая полицейская машина с синим клеймом «Город Калуза» на боковой дверце и облаченный в форму служитель закона с серьезным видом устало тащится по песку (голова опущена, глаза внимательно изучают неровности почвы – но, упаси Боже! – не преступную лобковую дорожку) и незамедлительно производит арест, ссылаясь на закон, который был принят в 1913 году, когда Калуза официально получила статус города.
Мой партнер Фрэнк, переехавший сюда из Нью-Йорка, упрямо доказывает, что толкование полицией этого специфического закона лишний раз свидетельствует об узости кругозора здешних жителей. Нагота есть нагота, утверждает Фрэнк, не бывает она частичной.
Пляжи Сабала страдают меньше других от капризов циклонов, – возможно, потому, что такова воля Всевышнего. На Сабале стражи порядка старательно отводят глаза в сторону, когда подъезжают к так называемым «нудистским» пляжам. Правда, не совсем «в сторону». На Сабале женщинам разрешается купаться в море или резвиться на пляже без лифчиков. Но стоит только хоть на мгновение выставить на всеобщее обозрение детородный орган, мужской или женский, – как из-под земли, на дороге, ведущей к пляжу, появляется белая полицейская машина с синим клеймом «Город Калуза» на боковой дверце и облаченный в форму служитель закона с серьезным видом устало тащится по песку (голова опущена, глаза внимательно изучают неровности почвы – но, упаси Боже! – не преступную лобковую дорожку) и незамедлительно производит арест, ссылаясь на закон, который был принят в 1913 году, когда Калуза официально получила статус города.
Мой партнер Фрэнк, переехавший сюда из Нью-Йорка, упрямо доказывает, что толкование полицией этого специфического закона лишний раз свидетельствует об узости кругозора здешних жителей. Нагота есть нагота, утверждает Фрэнк, не бывает она частичной.