Марсианка Подкейн   ::   Хайнлайн Роберт

Я жаловаться не стала. Если надеешься повергнуть к своим стопам весь экипаж, не стоит начинать с брюзжанья. Но все прочие новички жаловались, и я их вполне понимала. Честно говоря, у меня забрезжило сомнение, стоит ли мне становиться космонавтом.

А дня через два мне уже казалось, что корабль основательно подвычистили, и я думать забыла о запахе. Я поняла, почему космонавты не чувствуют вони, о которой говорят пассажиры: их нервные узлы просто отсекают знакомые запахи, вроде как компьютеры у астрономов игнорируют объекты, чьи орбиты заложены в их память.

Конечно, запах не исчез. Наверное, он въедается прямо в металл и останется там, даже если металл переплавить. Слава богу, что нервная система у людей бесконечно адаптивна.

Это, похоже, не относится к моей нервной системе во время блиц-разведки «Трезубца»; добро еще, что за завтраком я ничего не пила и почти ничего не ела. Мой желудок порывался к действию, но я строго внушила ему, что сейчас не до него – мне очень хотелось осмотреть корабль и не было времени потакать слабостям, «кои суть бремя всякоей плоти».

«Трезубец», в общем и целом, недурен – в точности как на рекламных проспектах… если не считать этого ужасного запаха. Бальный зал роскошный и такой большой, что можно проследить дугу окружности (ведь наш корабль, если помните, цилиндр). И пол у него никогда не встает дыбом. Еще есть салон отдыха с видом открытого космоса, который можно заменить голубым небом с пушистыми облаками.