Меч на ладонях   ::   Муравьев Андрей

Пионий сглотнул слюну.

– Я не хотел обидеть тебя, мудрый. – Он потер начавшие покрываться потом ладони. – Я преклоняюсь перед твоей предусмотрительностью и знанием. Мы – пыль под стопой Лучезарного, я – лишь никчемный раб в его когорте. Ты – жнец. Я – колос на поле его. Ты говоришь – я внемлю…

В словах Пиония было столько страха, что сидевшие у входа стражники поморщились.

Пионий не отрывал глаз от крышки стола, пока сменивший гнев на милость Аиэр не начал говорить:

– Как дела с Оттоном?

Пионий, получив возможность загладить первое неприятное впечатление, радостно засуетился:

– Я сделал все, как велели. Меня представили ко двору. Оттон стар, а желания его не отличаются от желаний молодого бычка. Он женился, жена моложе его раза в два. Оттон просит вернуть молодость и для этого готов на все.

Аиэр осмысливал услышанное, поигрывая замысловатыми четками. И у стен могут быть уши – эту простую истину открыли давно, и она была актуальна в любое время и в любых широтах. Оба разговаривающих не называли настоящих имен. Масляная лампа на столе чадила и распространяла вонь плохо очищенного масла: жрец Архви недолюбливал восковые свечи.

– А готов ли он предоставить нам свободу на своей земле и возможность ставить наши храмы?

Пионий отрицательно помотал головой:

– Еще нет, о великий жнец. К нему вернулось желание, он снова может многое, но теперь требует вернуть ему еще и молодое тело.