Меч на ладонях   ::   Муравьев Андрей

Костя массировал ступни, восстанавливая кровообращение.

Захар сидел напротив, разглядывая одежду и ботинки Малышева.

– Слышь, фотограф. А ты, часом, не из контры будешь? Чтой-то одежка на тебе ненашенская.

Костя быстро отодвинулся от красноармейца.

– Я тебе, Захар, сейчас одну новость скажу, но ты на меня с ножом не кидайся, лады?

Захар подумал и мотнул головой:

– Лады, фотограф. Давай политинформацию.

Костя тщательно подбирал слова.

– Видишь ли, Захар. Война, про которую ты говоришь, между финнами и СССР закончилась больше пятидесяти лет назад. И мы, СССР, победили.

Захар хмыкнул:

– Еще б мы не победили. Только это ты ошибаешься, фотограф. Война идет. Как она могла закончиться пятьдесят лет назад, когда я еще вчера от этих самых финнов дра… отсту… перегруппировывался.

Костя начал по-другому:

– Как по-твоему, Захар, который сейчас год идет?

Пригодько замолчал, посмотрел в потолок, пошевелил губами и ответил:

– Одна тысяча девятьсот тридцать девятый от рожд… Просто одна тысяча девятьсот тридцать девятый. Декабрь месяц.

– Во-от, – удовлетворенно произнес Константин. – А я родился в тысяча девятьсот семьдесят четвертом году. Ну-у? Понимаешь?

Красноармеец насупился и поиграл кинжалом.

– Что ну? Дурак ты или блаженный. По-твоему, так и товарищ Сталин Иосиф Виссарионович – не генеральный секретарь?

– Так я о чем, – радостно загомонил Малышев. – Помер Сталин твой, лет уже как сорок.