JК
Красным по черному :: Огнев Александр
Страница: 176 из 389О главном… Самом страшном… Возможно, единственном , о чём только и нужно было сказать!
Не в силах отвести взгляда от побелевшего лица мужа, она боялась лишь одного — заплакать, просто, по-бабьи, разрыдаться, уткнувшись лицом, нет — спрятавшись у него на груди! У неё не было даже этого, такого простого женского права. Она сама себя лишила его когда-то, многие месяцы глядя в иссушенные бедой и болью глаза матери, заживо потерявшей сына…
И потом, когда мамы, их мамы, не стало, Ваня тоже не видел её слёз.
— Конечно, милый, — ответила она, как могла спокойно. — Во-первых, я — врач. А кроме того — твоя жена.
И вдруг, вымученно улыбнувшись, неожиданно для себя самой уточнила:
— Впрочем, может быть, врач — во-вторых…
Иван взял жену за руку (совсем, как тогда ), усадил рядом и прижался колкой щекой к её ладони:
— Прости, родная. Рассказывай…
* * *
— Я уже боялся, что она не появится! «Светиться» почти три часа на Среднем, где негде затихариться, — удовольствие не из самых…
— А я тебя разве «светиться» посылал? — как всегда, тихо, но весомо перебил Богомол из своего кресла. — Когда ты, Малыш, научишься с главного начинать? Номер счёта — где?
Малыш, рост которого (в его тридцать с хвостиком!) действительно едва превышал полтора метра, слегка пожав плечами, развернул и молча протянул маленький бумажный прямоугольник.
— Как это понимать? — наморщил лоб Богомол.
Не в силах отвести взгляда от побелевшего лица мужа, она боялась лишь одного — заплакать, просто, по-бабьи, разрыдаться, уткнувшись лицом, нет — спрятавшись у него на груди! У неё не было даже этого, такого простого женского права. Она сама себя лишила его когда-то, многие месяцы глядя в иссушенные бедой и болью глаза матери, заживо потерявшей сына…
И потом, когда мамы, их мамы, не стало, Ваня тоже не видел её слёз.
— Конечно, милый, — ответила она, как могла спокойно. — Во-первых, я — врач. А кроме того — твоя жена.
И вдруг, вымученно улыбнувшись, неожиданно для себя самой уточнила:
— Впрочем, может быть, врач — во-вторых…
Иван взял жену за руку (совсем, как тогда ), усадил рядом и прижался колкой щекой к её ладони:
— Прости, родная. Рассказывай…
* * *
— Я уже боялся, что она не появится! «Светиться» почти три часа на Среднем, где негде затихариться, — удовольствие не из самых…
— А я тебя разве «светиться» посылал? — как всегда, тихо, но весомо перебил Богомол из своего кресла. — Когда ты, Малыш, научишься с главного начинать? Номер счёта — где?
Малыш, рост которого (в его тридцать с хвостиком!) действительно едва превышал полтора метра, слегка пожав плечами, развернул и молча протянул маленький бумажный прямоугольник.
— Как это понимать? — наморщил лоб Богомол.