Мечи и Ледяная Магия   ::   Лейбер Фриц

Гронигер же грубовато буркнул Афрейт:

- Ешьте, пока неостыло. Потом немножко отдохните. Пойдем дальше, когда луна поднимется, хорошо?

Афрейт кивнула, и он, напыжась, зашагал прочь, весело напевая песню, под которую они весь день маршировали, - песню Мышелова, или, вернее, Локи.

Афрейт сдвинула брови. Сколь она помнила Гронигера, он всегда был человеком трезвым и довольно вялым, но сейчас в нем появилось что-то шутовское. Можно даже сказать, чудовищно-шутовское. Она медленно покачала толовой. Это появилось во всех жителях Льдистого - какая-то грубость, хвастливость и даже нелепость. Но, может быть, это усталость, сказала она себе, заставляет ее видеть все в искаженном и преувеличенном виде.

Мэй вернулась, они достали ложки и принялись за еду.

- Гейл решила поесть в носилках,- через некоторое время сказала девочка. - По-моему, они с Одином что-то придумывают.

И, пожав плечами, снова заработала ложкой. Потом опять заговорила:

- Я сделаю еще петли для Мары и капитана Фафхрда. Покончив с едой, Мэй отставила миску и сказала:

- Кузина Афрейт, как по-вашему, Гронигер - тролль?

- А что это такое? - спросила Афрейт.

- Так Один его называет. Это он сказал, что Гронигер тролль.

Из носилок выпорхнула возбужденная Гейл, не забыв, однако, задернуть за собой занавески.

- Мы с Одином придумали для нас марш! - объявила она, поставив в миску Мэй свою пустую посудину. - Он говорит, что песня другого бога хороша, но у него должна быть собственная. Слушайте, сейчас я ее спою.