Мечи в тумане   ::   Лейбер Фриц

Потом в течение некоторого времени меня держали взаперти, это было что-то вроде варварской прелюдии к зрелости, или смерти, или рождению, а может, к тому, и другому, и третьему вместе. Старик сказал тогда что-то вроде «не видеть солнца и не прикасаться к земле». Часами я лежала, свернувшись клубочком, в щели под кровлей или на тростниковой циновке в подвальчике. Теперь, если можно так выразиться, глаза и уши были закрыты у меня, а не у Анры. Часами я, для которой видеть и слышать значило даже больше, чем есть, созерцала лишь отрывочные картинки, проносившиеся в моем мозгу: маленький больной Анра, старик в дымной комнате, Фрина, корчащаяся, лежа на животе, и шипящая, как змея. Но труднее всего было вынести разлуку с Анрой. Впервые в жизни я не могла видеть его лицо, слышать его голос, чувствовать, о чем он думает. Я сохла, как дерево, из которого вытянули все соки, как животное, у которого умертвили все нервы.

Наконец настал день – или ночь, не знаю, что это было, – когда старик снял маску с моего лица. Рядом со мной чуть брезжил какой-то свет, но мои привыкшие к темноте глаза различили маленький подвальчик во всех его подробностях. Три серых камня были вырыты из пола. Рядом с ними на спине лежал Анра – изможденный, бледный, едва дышавший и выглядевший так, как будто вот-вот умрет….

Путники остановились перед призрачной зеленой стеной. Узкая тропа вышла на плоскую вершину горы. Впереди были лишь ровные черные скалы, через несколько ярдов терявшиеся в тумане.