Метаморфоза   ::   Покровский Владимир

Я надсаживаю глотку так, что в ушах звенит и связкам больно, а затем" Мурурова интересуется:

- Что это с вами? Вы кому кричите, если не секрет?

- Все равно кому, - злобно говорю я. - Услышат, прибегут - и схватят вас наконец. И тогда поговорим.

- Ага. Ну да, ну да, - хмыкает официал. - Услышат, прибегут, схватят. Ну-ну.

- Что это еще за "ну-ну"? Почему "ну-ну"?

- Это в имитаторе, да? Услышат вас, да? А меня схватят? Техническое бескультурье, вот что это такое. Да вы хоть знаете, что такое имитатор? Может, хоть случайно где-нибудь читали, что здесь совсем другое пространство? Или вы думаете, от хорошего здоровья мы вон сколько бежим и не устаем совершенно?

- Ничего, я на всякий случай покричу. Может, вы обманываете.

- Ну-ну. Давайте. А я послушаю.

Я снова начинаю кричать, а официал слушает и издевательски размахивает в такт руками - словно бы дирижирует. В наиболее удачных местах он поднимает вверх длинный указательный палец. Потом, октавой выше, начинает кричать со мной в унисон, и я говорю себе, что слаженный у нас дуэт получается, полифоничный такой. Вот только помощь задерживается.

И вдруг Мурурова исчезает - вместе со своим топотом. Я пробегаю по инерции несколько метров и растерянно верчу головой, окликаю его, но ответа, конечно, не слышу. И тогда останавливаюсь.

Для неподготовленного человека или, скажем, ведмедя, остановка в имитаторе - это момент, который запоминается на всю жизнь. Фонари, чистые, но дающие свет совершенно тусклый, вдруг вспыхивают всеми цветами радуги, и глазам становится больно.