JК
Мичман Хорнблоуэр :: Форестер Сесил Скотт
Страница: 16 из 393Будь на его месте кто-то другой, ему, может быть, удалось бы как-нибудь отшутиться и даже приобрести некоторую популярность, но Хорнблоуэр уже в семнадцать лет был слишком серьезен, чтобы разыгрывать из себя клоуна. Ему приходилось стоически выносить ежедневные пытки. Он был достаточно горд, чтобы плакать на людях, но под покровом ночи проливал немало слез под одеялом своей подвесной койки-гамака.
В те дни он часто подумывал о самоубийстве или дезертирстве. В конце концов, дезертирство он отверг, как совершенно несовместимый с честью поступок, а вот мыслью о самоубийстве он привык даже упиваться, лелеять ее, представлять во всех подробностях. Он мечтал умереть и прекратить это жалкое существование без друзей, без денег, без надежды, ежедневно отравляемое изощренными издевательствами. Он был так одинок, он, совсем еще ребенок среди взрослых, сильных и грубых мужчин! Все чаще приходила ему мысль покончить с этим раз и навсегда, но ни единым намеком не собирался он выдать эту тайну своим мучителям.
Если бы корабль находился в плавании, этих неприятностей в мичманском кубрике могло и не быть - для них просто не осталось бы времени. Хорнблоуэру просто не повезло, что "Юстиниан" простоял на рейде весь январь 1794 года под командованием смертельно больного капитана и безразличного ко всему старшего помощника. Те редкие случаи, когда начальство проявляло активность и заставляло экипаж трудиться не покладая рук, способствовали, как ни странно, только дальнейшему ухудшению участи молодого мичмана.
В те дни он часто подумывал о самоубийстве или дезертирстве. В конце концов, дезертирство он отверг, как совершенно несовместимый с честью поступок, а вот мыслью о самоубийстве он привык даже упиваться, лелеять ее, представлять во всех подробностях. Он мечтал умереть и прекратить это жалкое существование без друзей, без денег, без надежды, ежедневно отравляемое изощренными издевательствами. Он был так одинок, он, совсем еще ребенок среди взрослых, сильных и грубых мужчин! Все чаще приходила ему мысль покончить с этим раз и навсегда, но ни единым намеком не собирался он выдать эту тайну своим мучителям.
Если бы корабль находился в плавании, этих неприятностей в мичманском кубрике могло и не быть - для них просто не осталось бы времени. Хорнблоуэру просто не повезло, что "Юстиниан" простоял на рейде весь январь 1794 года под командованием смертельно больного капитана и безразличного ко всему старшего помощника. Те редкие случаи, когда начальство проявляло активность и заставляло экипаж трудиться не покладая рук, способствовали, как ни странно, только дальнейшему ухудшению участи молодого мичмана.