Мичман Хорнблоуэр   ::   Форестер Сесил Скотт

Это заявление не совсем отвечало характеру мичмана, но следовало при этом принять во внимание обстоятельства, при которых оно было сделано. Симпсон сидел в задней комнате трактира "Барашек", удобно развалившись в глубоком кресле и положив ноги на спинку другого. Рядом приветливо пылал огонь в очаге, на столе стоял кувшин с пивом и бутылка джина.

- За Вест-Индийский караван, - провозгласил он, поднимая кружку с пивом, - и пусть он еще немного задержится.

Симпсон находился в прекрасном расположении духа. Тепло и выпивка подняли ему настроение, но еще не успели привести в состояние озлобления на весь мир. Хорнблоуэр сидел в кресле по другую сторону очага и мелкими глотками потягивал пиво (без джина). Больше всего его удивлял тот факт, что впервые с момента прибытия на "Юстиниан", он не испытывал того отчаяния и безнадежности, которые преследовали его на палубе и в кубрике. Эти чувства не исчезли совсем, но как-то притупились и отошли на второй план, словно утихшая зубная боль.

- Скажи-ка нам тост, малыш! - крикнул вдруг Симпсон.

- За победу над Робеспьером! - не сразу нашелся Хорнблоуэр.

Открылась дверь, пропуская в комнату еще двоих офицеров: мичмана и лейтенанта с единственным эполетом, служащим для отличия его чина. Это был лейтенант Чок с "Голиафа", старший офицер по координации действий всех вербовочных отрядов. Из уважения к его званию даже Симпсон счел за благо подвинуться и освободить ему местечко поближе к огню.

- Караван еще не подавал сигнала, - сообщил лейтенант, переводя взгляд с Симпсона на Хорнблоуэра.