JК
Мичман Хорнблоуэр :: Форестер Сесил Скотт
Страница: 266 из 393Испанецу руля что-то крикнул и резко повернул румпель. Гребцы удвоили свои усилия. Хорнблоуэр понял, что они решили пойти на таран. Если им удастся потопить или хотя бы перевернуть сторожевую шлюпку, они могли рассчитывать на благополучное бегство, пока первая шлюпка будет заниматься вылавливанием из воды жертв крушения.
Все произошло мгновенно. Закричали матросы на шлюпке, закричали испанцы, закричал Хорнблоуэр и закричал, кажется, даже невозмутимый Фостер. Ломая весла, испанская лодка с треском врезалась в борт шлюпки, но не под прямым углом, а наискосок. Нос ее накатился на борт, шлюпка накренилась, но не перевернулась. Кто-то выстрелил из пистолета, а сзади появился сторожевой катер. Его экипаж слышал выстрелы и был готов к любым неожиданностям. Сразу несколько человек с катера прыгнули в лодку, причем один из них сразу же навалился на Хорнблоуэра и схватил его за горло. Та же участь постигла и Фостера - Хорнблоуэр слышал его возмущенный крик. Но ошибка быстро разъяснилась, руки на горле разжались и Хорнблоуэр, пошатываясь, поднялся на ноги. В это время он услышал извинения насмерть перепуганного мичмана, которому и в кошмарном сне не могло присниться, что он так грубо обойдется с капитаном первого ранга. Кто-то поднял над головой фонарь и осветил лодку. Побывавший в объятиях здоровяка-мичмана Фостер выглядел довольно помятым, но лицо его сияло, чего нельзя было сказать о лицах обезоруженных испанцев.
Все произошло мгновенно. Закричали матросы на шлюпке, закричали испанцы, закричал Хорнблоуэр и закричал, кажется, даже невозмутимый Фостер. Ломая весла, испанская лодка с треском врезалась в борт шлюпки, но не под прямым углом, а наискосок. Нос ее накатился на борт, шлюпка накренилась, но не перевернулась. Кто-то выстрелил из пистолета, а сзади появился сторожевой катер. Его экипаж слышал выстрелы и был готов к любым неожиданностям. Сразу несколько человек с катера прыгнули в лодку, причем один из них сразу же навалился на Хорнблоуэра и схватил его за горло. Та же участь постигла и Фостера - Хорнблоуэр слышал его возмущенный крик. Но ошибка быстро разъяснилась, руки на горле разжались и Хорнблоуэр, пошатываясь, поднялся на ноги. В это время он услышал извинения насмерть перепуганного мичмана, которому и в кошмарном сне не могло присниться, что он так грубо обойдется с капитаном первого ранга. Кто-то поднял над головой фонарь и осветил лодку. Побывавший в объятиях здоровяка-мичмана Фостер выглядел довольно помятым, но лицо его сияло, чего нельзя было сказать о лицах обезоруженных испанцев.